Спиноза

Именно потому, что его судьба стала своего рода архетипом для многих поколений евреев, отлученный и отлучившийся от собственного народа Спиноза все же остается прежде всего еврейским мыслителем. По этой причине (хотя его философия, вне сомнения, имеет мировое значение) на протяжении XVII–XX веков именно Спиноза был учителем жизни для еврейской молодежи, порывающей со своей национальной почвой. В его критике Священного Писания, в его трактовке Бога и человека, в его отношении к точному исполнению заповедей иудаизма они находили ту мировоззренческую опору, которая оправдывала их в собственных глазах.

* * *

Но вернемся в уютный и такой захватывающе интересный дом ван ден Эндена.

Именно здесь, по одной из версий, Спиноза познакомился с Людовиком Мейером, Питером Баллингом, Ярихом Йеллесом, Симоном де Врисом, Яном Риувертсом, Питером Серрариусом, поэтом Жаном Зетом, которые затем превратились в его преданных учеников и поклонников и с которыми его связали узы крепкой многолетней дружбы.

Все вышеназванные лица оставили свой, пусть и небольшой след в истории, связанный со Спинозой: Мейер — в качестве редактора и комментатора его сочинений; Баллинг — как переводчик на голландский язык «Основ философии Декарта»; Йеллес — как издатель этой книги Спинозы, а также автор предисловия к посмертному изданию его сочинений; де Врис — как один из самых страстных пропагандистов учения Спинозы; Риувертс — в качестве издателя «Opera posthuma» — «Посмертных сочинений», первого канонического собрания сочинений Спинозы.

Многие из новых знакомых Спинозы были коллегиан-тами, то есть принадлежали к отколовшемуся от армийиан течению протестантизма (которое, впрочем, многие историки религии называют сектой). Само название течение получило потому, что собрания ее адептов назывались коллегиями.

«На своих Богослужебных собраниях, или коллегиях (откуда произошло и их название) коллегианты пели молитвы, читали Свящ. Писание и говорили проповеди, причем право проповедовать принадлежало всем. Эти коллегии сначала происходили ежемесячно, а потом еженедельно. Чтобы совершенно изолировать себя от ремонстрантского духовенства, община перенесла собрания в Ринсбург (откуда другое название их — ринсбургианцы). Попытки ремонстрантов воссоединить коллегиантов не удались: коллегианты хотели иметь у себя общественное Богослужение, а ремонстрантам собрания были запрещены. Скоро секта появилась в Лейдене, Гаарлеме, Гоирне, Энкгуйцене и в некоторых голландских деревнях. Самые значительные коллегии были в Амстердаме и Роттердаме. Первая исчезла в 1775 г., вторая продержалась до 1787 г. Уполномоченные различных коллегий ежегодно собирались в Ринсбурге, совершали евхаристию и крестили взрослых через погружение. Во время пребывания Спинозы в Ринсбурге (1661–1664) многие коллегианты увлеклись его мыслями, стали отрицать откровение, пророчества и чудеса. Это вызвало разделение в среде коллегиантов, так что долгое время обе партии собирались в Ринсбурге в отдельных домах, и примирение произошло лишь в начале XVIII века. По своим воззрениям коллегианты были противниками всякого церковного разделения, всяких сект и церковных общин, которые, по их мнению, ведут христианство к падению. Поэтому они отвергали всякие исповедания, всякие символические книги, требуя для всех свободы слова и взаимной терпимости. Они не хотели основывать никакой новой церкви и допускали на свои собрания христиан всех исповеданий. Благотворительность была поставлена у них очень широко. Войну они отрицали»[41], — сообщает профессор Сергей Викторович Троицкий в «Православной Богословской энциклопедии».

И вновь ничего конкретного о взаимоотношениях между коллегиантами и Спинозой вплоть до приезда последнего в Ринсбург в 1661 году нам неизвестно. И вновь биографы пользуются этим «белым пятном», чтобы предположить, что Спиноза уже в 1655–1656 годах проповедовал на коллегиях в Амстердаме.

Коллегианты на своих собраниях много спорили о природе Бога и мироздания, и так как традиционные ответы на эти вопросы христианского богословия их категорически не удовлетворяли, то им было крайне интересно ознакомиться с тем, что говорит по этому поводу еврейская философия. Хотя бы и та же каббала, о которой среди христиан ходили различные, зачастую крайне далекие от действительности и преувеличивающие возможности каббалистов слухи.

Именно поэтому они, вероятно, и пригласили Спинозу выступить на одной из коллегий. Но тот к этому времени уже сформировал свое собственное, пантеистическое представление о мироздании и хотел донести его хотя бы до тех людей, которые вызывали у него симпатию.

Вот как наивно и одновременно спекулятивно описывает взаимоотношения коллегиантов и Спинозы уже не раз цитированный нами Моисей Беленький: