Список гостей

— Вот же придурок! — кричит Дункан. — Наверное, он отошел от незаболоченного участка.

Но он чувствует облегчение, как и все остальные. На мгновение они подумали, что Пит что-то нашел.

Они его вытаскивают.

— Господи! — сокрушается Дункан, когда Пит, освободившись, распластался на четвереньках в ногах у мужчин. — Ты второй, кого нам сегодня пришлось спасти. Мы с Феми нашли жену Чарли, которая визжала, как свинья, увязнув в этом чертовом болоте.

— Тела… — стонет Пит. — В болоте…

— Ой, да заткнись ты, Пит! — злобно прерывает его Дункан. — Не будь идиотом. — Он машет факелом перед лицом Пита, а потом, повернувшись к остальным, замечает: — Посмотрите на его глаза — он же совсем с катушек слетел. Я это знал. Зачем мы его взяли? Он же чертова обуза.

Все вздыхают с облегчением, когда Пит замолкает. Никто больше не говорит о телах. Это часть местного фольклора, они все это знают. От этих историй можно отмахнуться — хотя и не так легко, как при свете дня, когда все кажется более знакомым. Но нельзя отрицать вероятность того, что они могут найти. Здесь есть реальная опасность — незнакомый и коварный в темноте ландшафт. Мужчины только сейчас начинают полностью осознавать это. Насколько они не подготовлены к этой ночной вылазке.

Ранее тем же днем. Джулс. Невеста

Я открываю глаза. Важный день.

Я почти не спала прошлой ночью, а когда уснула, мне снился странный сон: разрушенная церковь, я вижу, как вокруг оседает пыль, когда вхожу. Я проснулась, чувствуя себя не в своей тарелке. Это паранойя от выпитого, точно. И я уверена, что до сих пор ощущаю запах водорослей, хотя прошло уже несколько часов с тех пор, как их убрали.

Уилл первым делом ушел в свободную комнату в знак уважения к традициям, но я поймала себя на мысли о том, что очень хочу, чтобы он был здесь. Неважно. Я дойду до конца усилием воли и благодаря приливу адреналина: мне придется.

Я оборачиваюсь и смотрю на платье, висящее на вешалке. Защитная накидка развевается туда-сюда. Я уже поняла, что в этом месте есть ветер, который каким-то образом проникает внутрь, несмотря на закрытые двери и окна. Он кружит, целует тебя в шею, мягко, будто касаясь пальцами, пробегает по позвоночнику.

Под шелковым халатом на мне белье, которое я выбрала для сегодняшней ночи в «Коко де Мер». Самые нежные кружева, тонкие, как паутина, соответствующего мероприятию кремового оттенка. Очень традиционно, на первый взгляд. Но на трусах — ряд крошечных перламутровых пуговиц, которые можно полностью расстегнуть. Мило, но на самом деле очень грязно. Я знаю, что Уиллу потом это очень понравится.

Движение за окном привлекает мое внимание. Внизу, на скале, я вижу Оливию. Она в том же мешковатом джемпере и рваных джинсах, в которых была вчера, босиком пробирается к краю, туда, где море разбивается о гранит, взрываясь пеной. Почему, черт возьми, она не готовится, как следовало бы? Ее голова и плечи опущены, спутанные волосы развеваются. В какой-то момент она оказывается так близко к краю, к буйству воды, что у меня перехватывает дыхание. Она может упасть, и я не успею спуститься, чтобы спасти ее. Она может утонуть прямо там, пока я беспомощно стою тут.

Я тарабаню по оконному стеклу, но мне кажется, что она меня игнорирует или — допускаю такую возможность — не слышит из-за шума волн. К счастью, кажется, она отошла дальше от обрыва.

Ладно. Не буду больше за нее беспокоиться. Пора мне уже начать готовиться. Я запросто могла бы нанять визажиста с материка, но ни за что на свете не передала бы контроль над своей внешностью кому-то другому в такой важный день. Если Кейт Миддлтон довольствуется собственноручным макияжем, то и я могу.

Я тянусь за косметичкой, но от неожиданной дрожи в руках все с грохотом падает на пол. Черт. Я никогда не бываю неуклюжей. Я… нервничаю?

Я смотрю вниз на рассыпавшееся содержимое, сверкающие золотые тюбики туши и губной помады, бегущие от меня по половицам, перевернутую пудреницу, оставившую бронзовый след.

Там, посреди всего добра, лежит маленький сложенный листок бумаги, слегка почерневший. От одного его вида у меня кровь стынет в жилах. Я смотрю, не в силах отвести взгляд. Почему такая мелочь занимала такое огромное место в моих мыслях в течение последних двух месяцев?

Ради всего святого, зачем я ее оставила?

Я разворачиваю записку, хотя мне это и не надо: все слова отпечатались в моем сознании.

Уилл Слейтер — не тот,

кем ты его считаешь.

Он изменник и лжец.

Не выходи за него.

Я уверена, что это какой-то ненормальный. Уилл всегда получает письма от незнакомцев, которые думают, что знают его, знают все о его жизни. Иногда я становлюсь объектом их ненависти. Помню, как в интернете появилась пара наших фотографий с подписью: «Уилл Слейтер ходит по магазинам со своей собачонкой, Джулией Киган». Видимо, в интернете тогда нечего было обсудить.