Сплав закона

– Да-да, – сказала Мараси, краснея. – И я не говорю, что хотела бы сделать их менее порядочными. Но… эти яркие огни и эти темные места меня очаровывают, лорд Ваксиллиум. Особенно когда сильно выбиваются из общего ряда. Почему в какой-то момент человек, который родился в хорошей семье, окруженный хорошими людьми, имевший хорошую работу и удовлетворительное финансовое положение, начинает душить женщин медной проволокой и топить их тела в каналах? И наоборот, большинство людей, которые отправляются в Дикоземье, приспосабливаются к тамошнему моральному климату, не страдающему избытком деликатности. И лишь немногие решают привнести с собой цивилизацию. Сотня людей, убежденных обществом, что «все так делают», согласится с самым жестоким и презренным из всех поступков. Но один человек скажет «нет».

– Право слово, в этом нет особого героизма, – пожал плечами Ваксиллиум.

– Уверена, что вам так только кажется.

– Вы слышали историю о первом человеке, которого я арестовал?

– Я… да. Да, я о ней слышала. Черный Перет. Насильник и, кажется, алломант-громила. Вы явились на базу законников, поглядели на доску, сорвали его портрет и забрали с собой. Вернулись через три дня с Перетом поперек седла. Из всей этой братии на доске вы выбрали самого опасного преступника.

– За него больше всех платили.

Мараси нахмурилась.

– Я посмотрел на доску, – продолжил Ваксиллиум, – и сказал себе: «Что ж, любой из этих типов вполне способен тебя убить. Так уж лучше выбрать того, который стоит дороже». Мне были нужны деньги. Три дня я не ел ничего, кроме вяленого мяса и горсти бобов. А потом был Тарако.

– Один из величайших бандитов нашего времени.

– Берясь за него, я рассчитывал получить новые ботинки. Он за пару дней до того ограбил сапожника, и я подумал, что если арестую мерзавца, мне перепадет с этого пара новых ботинок.

– А я думала, вы его выбрали, потому что он за неделю до того застрелил законника в Фарадане.

Ваксиллиум покачал головой:

– Об этом я узнал уже после того, как его арестовал.

– Ох. – Удивительное дело, Мараси нетерпеливо улыбнулась. – А Харрисел Хард?

– Пари с Уэйном. Вы разочарованы?

– Так все становится просто более реальным, лорд Ваксиллиум. – От нетерпения глаза Мараси блестели почти хищным блеском. – Мне надо это записать. – Она покопалась в сумочке и вытащила блокнот и карандаш.

– Так вот что вас мотивирует: вы учитесь из желания стать одним из героев, как в историях.

– Нет-нет, я просто хотела все о них разузнать.

– Уверены? Вы могли бы стать законницей, отправиться в Дикоземье и пережить те самые истории. Не думайте, что это вам не по силам, раз вы женщина. Поверьте, за горами подобное не имеет значения. Там нет надобности носить кружевные платья или благоухать цветочным ароматом. Вы можете нацепить пояс с револьверами и создать собственные правила. Не забывайте, что Вознесшаяся Воительница была женщиной.

Мараси подалась вперед:

– Могу я вам кое в чем признаться, лорд Ваксиллиум?

– Только если речь о чем-то непристойном, личном или вызывающем смущение.

Она улыбнулась:

– Мне нравится носить кружевные платья и благоухать цветочным ароматом. Нравится жить в городе, где я могу пользоваться современными удобствами. Понимаете, я могу послать за любым блюдом террисийской кухни в любое время ночи, и мне его доставят.

– Невероятно. – Ваксиллиум и впрямь не знал, что такое возможно.

– Как бы мне ни нравилось читать о Дикоземье, и пусть даже я хотела бы там побывать, не думаю, что справилась бы с жизнью в том краю. У меня не складываются отношения с пылью, грязью и всеобщим пренебрежением личной гигиеной. – Мараси наклонилась еще ближе. – И если уж совсем откровенно: я ничего не имею против, чтобы мужчины вроде вас цепляли на пояс револьверы и стреляли в людей. Вам не кажется, что это предательство по отношению ко всему женскому полу?

– Не думаю. Впрочем, стреляете вы отлично.

– Ну, стрельба как таковая – ладно. Но стрельба по людям? – Мараси содрогнулась. – Знаю, что Вознесшаяся Воительница стала образцом для женщин, которые стремятся к самореализации. Охранитель свидетель, в университете проводятся посвященные ей занятия; ее наследие вписано в закон. Но, честное слово, у меня нет желания надевать брюки и становиться ею. Иногда, признаваясь в этом, я чувствую себя трусихой.

– Все в порядке, – успокоил Ваксиллиум. – Вы должны быть собой. Но пока все же непонятно, как вы пришли к изучению права.

– О, я действительно хочу изменить город, – с растущим нетерпением проговорила Мараси. – На мой взгляд, выслеживать преступников и проделывать в них дырки с помощью летящих с большой скоростью кусочков металла – ужасно неэффективный способ.

– Зато может быть весело.

– Давайте я вам кое-что покажу. – Мараси покопалась в сумочке и вытащила несколько сложенных листов бумаги. – Я говорила о том, как люди обычно реагируют на воздействие окружающей среды. Помните нашу беседу о Дикоземье и о том, что там зачастую больше законников на одного человека, чем здесь? И да, преступления случаются чаще. Это результат воздействия среды. Посмотрите-ка.