Сплетая свет и тьму (СИ)

— Кстати, Таис, — заметил Альвеир, — я так понимаю, Лэран все же без труда проник в академию?

Снова стало жалко несчастных существ, пострадавших буквально ни за что. Я со вздохом призналась:

— Да, Лэран появился в академии, хотел со мной поговорить и убил каираши. Я прогнала его.

— Знаю, — улыбнулся Альвеир. Правда, улыбка получилась странной. Не то чтобы грустной, но что-то в ней такое мелькнуло, не обреченность, не смирение, но как будто понимание того, что изменить невозможно. — Он не убил каираши, всего лишь их рассеял. Убить каираши так же сложно, как аркахона. Со временем они вновь соберутся из частичек тьмы. Правда, времени на это уйдет много, но бесследно каираши не исчезнут. А пока они оставались там, в библиотеке, я знал, что происходит.

— Ты почувствовал появление Лэрана?

Альвеир кивнул:

— Вторжение Лэрана на защищенную тьмой территорию, уничтожение каираши. А дальше я через них, пусть и рассеянных в пространстве, мог убедиться, что с тобой все в порядке.

— Значит, если б Лэран не ушел, ты бы тоже там появился?

— Да, Таис. Я бы не позволил Лэрану тебя обидеть.

Всматриваясь в глаза Альвеира, я пыталась понять, злится он из-за произошедшего или нет. И, похоже, все-таки не злится.

— Знаешь, мне не нравится, что и ты, и феникс тьмы так легко можете преодолеть установленную мной защиту, — задумчиво заметил Альвеир, слегка все же нахмурившись. Я удивленно моргнула. Казалось, он продолжит разговор о нашей встрече с Лэраном, а оно вон как получилось.

— Это был предел? Или ты можешь еще что-нибудь сделать?

— Я усилю защиту, — кивнул Альвеир. — Но… — он усмехнулся, — все же сильны фениксы, сильны. Думал, той защиты будет достаточно.

Честно говоря, мне сделалось неловко. Давно уже задавалась вопросом, кто сильнее — аркахоны или фениксы света и тьмы, по одному и вместе. Однако заводить такой разговор с Альвеиром, а уж тем более предлагать им с Лэраном померяться силами, не стоило даже и пробовать.

Я поспешила сменить тему:

— А брачный браслет… у него ведь есть много любопытных функций?

— С некоторыми из них ты уже познакомилась, — Альвеир хитро улыбнулся. — Я научу тебя использовать силу браслета после ужина. Что-нибудь еще хочешь?

— Хочу! Вот это вот мороженое, — спохватившись, указала на десерт из трех шариков мороженого, присыпанного шоколадной крошкой и кусочками фруктов. И с сожалением добавила: — Но оно, наверное, уже подтаяло.

— Не подтаяло.

— Ну тогда я сейчас его съем!

Альвеир рассмеялся, глядя, с каким энтузиазмом я опускаю ложечку в ближайший шарик с мороженым. Сам Альвеир тоже не отказался от десерта и выбрал что-то темное, похожее на шоколадный бисквит.

А после того, как с десертами было покончено, Альвеир поднялся из-за стола и подошел ко мне.

— Предлагаю переместиться в более уютную комнату.

Но, глядя в горящие таинственным красным огнем глаза и ощутив, как властно опустилась его рука мне на талию, подумалось, что здесь больше всего Альвеира не устраивало наличие столика между нами.

Мы переместились в гостиную. Тьмы здесь было меньше, чем в зале. По крайней мере, предметы мебели не тонули в темных клубах — все прекрасно просматривалось: широкий диван, пара кресел, покрытый тьмой ковер, шкаф с книгами. И окно! Здесь, в отличие от всех предыдущих комнат замка, я увидела окно.

— Можно?

— Конечно, — Альвеир выпустил меня из объятий, позволяя подойти к окну.

А за окном, что неудивительно, обнаружились все те же клубы тьмы. Они шевелились, перетекали, постоянно двигались. Временами наплывали в таком количестве, что полностью заслоняли собой окно, подобно черным облачкам, но иногда тьма слегка расползалась, и мне удавалось увидеть кое-что еще — как будто очертания гор, выныривающие из густых клубов.

— Это горы?

— Да. Мой замок окружают горы.

— Так странно… и красиво, — выдохнула я, не в силах отвести взгляд от завораживающего зрелища.

Альвеир усмехнулся, обнял меня со спины и, коснувшись губами волос, полушепотом произнес:

— Все же ты невероятный феникс света.

Я развернулась в его объятиях и заглянула в глаза. От близости между нами и от этого взгляда в который раз за вечер перехватило дыхание.

Вспомнилось, как ненавидела Иливейна темных и любые проявления тьмы. Вспомнилось, как Альвеир опасался, что я буду такой же, что тоже его оттолкну просто потому, что он — воплощение тьмы. А теперь он смотрел на меня с нежностью и даже каким-то восхищением, понимая, что не оттолкну, что тьма манит меня, несмотря на принадлежность к фениксам света. Руки сами собой обвинили шею Альвеира, я потянулась к нему за поцелуем. Он с готовностью ответил, с жаром завладевая моими губами.

И тут в голове что-то щелкнуло.

— Кстати о фениксах, — сказала я, когда мы разорвали поцелуй. — Как же я могла забыть. Тареш шед Краниш упоминал, что вам стало что-то известно о последних фениксах. Тареш сказал, об этом мне можешь рассказать ты.

— Вот как? — Альвеир выгнул бровь. — И что же он тебе сказал?

— Сказал, что фениксы света и тьмы появились как раз, когда миру угрожала опасность извне, и… они тогда погибли.