Сплетая свет и тьму (СИ)

Однако я постаралась не паниковать раньше времени. Для начала нужно разобраться. Ситуации, похоже, абсолютно разные. Если фениксы погибли в одном случае, то вовсе не обязательно то же самое грозит теперь мне. А к тому же… способность фениксов к возрождению — весьма любопытный вопрос. На который, похоже, пока ответ не найти. Зато есть надежда, что все не так плохо, как могло показаться.

— Ты о моем участии в закрытии разрывов? Что это было?

Альвеир кивнул и пояснил:

— Это был третий вариант. В ткани мира возникли разрывы. Но, видишь ли, разрывы просто так не возникают.

— Чудовища так сильно ломятся? Или причина должна быть в чем-то еще?

— В чем-то еще. Возникай каждый раз такие разрывы, от нашего мира давно бы ничего не осталось. Однако грань не так тонка, как могло бы показаться. Нет, здесь есть что-то еще. Но что, пока выяснить не удалось.

— Вы, аркахоны, сейчас работаете над этим?

— Да. Мы пытаемся выяснить, из-за чего возникли разрывы.

— Хорошо… — задумчиво сказала я, — но те, которые ты закрыл тьмой, теперь не представляют опасности?

— Все зависит от того, из-за чего вообще они возникли. На данный момент активных разрывов нет, чудовища в наш мир не лезут.

— Но закрыть их не помешает, — заключила я.

— Нет, Таис, — Альвеир нахмурился. — Я знаю, на что ты намекаешь. И сразу говорю «нет».

— Почему? Ты сам сказал, что чудовища из них не лезут. Значит, мне ничего не будет угрожать.

— Ты слишком много сил на это тратишь.

— И что? Если по несколько разрывов в день закрывать, это не сильно меня утомит. И моих собственных сил хватит. Магия феникса тьмы не потребуется.

Альвеир поморщился при упоминании о Лэране.

— Это все равно опасно.

— А как ты думаешь, для чего в этом мире появился феникс света?

После задумчивой паузы Альвеир уточнил:

— Хочешь сказать, именно для этого?

— Возможно. Может быть, чтобы закрывать разрывы и, может быть, чтобы устранить причину их возникновения, когда удастся выяснить, в чем дело.

Альвеир еще сильнее помрачнел. М-да, вот тебе и романтический вечер. А вместо того, чтобы наслаждаться обществом друг друга, мы обсуждаем глобальные проблемы, возможности спасения мира и мое предназначение. Впрочем, чего еще ожидать от легендарного феникса света и лорда аркахона, одного из правителей Темных Королевств?

Против воли вырвался нервный смешок. Однако Альвеир оставался серьезен, продолжая над чем-то напряженно размышлять.

— Возможно, ты права, Таис. Я долго думал над всем произошедшим, в том числе о попытке Пожирателя Миров провести к нам свою подругу. Фениксы вряд ли появились с целью его остановить. Скорее уж, это была побочная цель.

— Почему ты так решил?

— Если учесть, как давно он бродил по миру, то без своей дамы он действительно не собирался приступать к трапезе. Пять, десять, сто лет здесь ничего бы не решили. Но кто-то, вероятно, боги — ведь без их ведома фениксы не появляются — направили твою душу в мир с другим течением времени. Вероятно, чтобы ускорить твое взросление. Они спешили.

— И я вернулась в этот мир как раз к тому моменту, когда начали появляться разрывы.

— Да.

— Значит, я тем более должна помочь с их устранением.

Некоторое время Альвеир молча смотрел на меня. Потом вздохнул:

— Не таким я планировал этот вечер.

— Что поделать, если мир потребовалось спасать прямо сейчас? — я пожала плечами, старательно сохраняя невозмутимость, хотя нервное хихиканье упорно рвалось наружу.

— Не прямо сейчас, — Альвеир хитро усмехнулся, в глазах снова зажегся огонек. — С миром ничего не случится, так что остаток вечера и вся ночь в нашем распоряжении.

С этими словами Альвеир потянулся к моим губам.

Не разрывая поцелуя, он вместе со мной поднялся с дивана. Нас окутало тьмой, а спустя мгновение Альвеир опустил меня на что-то мягкое и прохладное. Когда он все же немного отстранился, я заметила, что обстановка вновь сменилась. Теперь мы находились в спальной комнате.

Вокруг — все та же тьма. По кровати тоже стелется тьма. Лежа поверх покрывала, я тону в этой тьме.

После головокружительного поцелуя соображать было трудно, и все же я не хотела сдаваться. Глядя на Альвеира, требовательно уточнила:

— Но мы обсудим вопрос спасения мира завтра?

— Хорошо, завтра обсудим, — согласился он, снова наклоняясь к моим губам. Его глаза уже горели не только жаром и эмоциями — в них разгоралось самое настоящее красное сияние.

— А раньше не замечала, что у тебя глаза на самом деле светятся, — пробормотала я, уже чувствуя, как от предвкушения путаются мысли.

— Глаза аркахонов светятся только в Аркхонате. А еще… — Альвеир хитро улыбнулся, — в Аркхонате все получается гораздо ярче и необычней.

Уточнить, что он имеет в виду, не успела. Альвеир накрыл мои губы поцелуем. Рука, лаская, скользнула вдоль тела, от бедра и вверх, а вслед за горячими пальцами устремилась тьма, накрывая прохладной волной. Ощущения горячих прикосновений Альвеира смешались с касаниями тьмы. И меня закрутил водоворот эмоций…

Последней мыслью было нелепое: «А хорошо, что завтра выходной…»

Глава 8