Сплетница представляет "Призрака Оперы" (СИ)

- Чак, я знаю, что ты гордишься собой за воплощение цинизма в Верхнем Ист-Сайде, но даже ты обязан знать, по крайней мере, некоторые сказки, независимо от того любишь ли ты их или нет. Ты не можешь ожидать, что я поверю, что ты появился на свет, потягивая виски, покуривая сигары и издеваясь над глупостями других простых смертных. - Она протянула руку, чтобы с улыбкой ущипнуть его за щеку. - Даже великий Чак Басс должен был быть просто милым маленьким ребенком, который слышал те же самые истории, что рассказывали родители даже в Бруклине своим детям перед сном.

Чак улыбнулся ее внезапному игривому настроению, но покачал головой.

- Большой Плохой Барт не из тех, кто читает сказки перед сном. И я думаю, няне не платили сверхурочно, чтобы оставаться и делать это. Учитывая то, что я помню ее впечатляющую стойку раком, Барт заботился не обо мне, когда нанимал ее на работу.

Тон Чака был спокойным и беззаботным, но Блэр была в ужасе. Какими бы ни были недостатки ее отца, он был рядом, когда она была ребенком. Все равно он будет с ней даже сейчас, если она действительно будет нуждаться в нем. Он не был идеальным, но она не сомневалась, что он любит ее. Казалось, что Чак никогда не был в безопасности. В то время как Блэр всегда знала, что у Чака были сложные отношения с отцом, она никогда не осознавала реальные масштабы этой проблемы и отсутствие интереса у Барта к собственному сыну. Чак действительно никогда не делился конкретными деталями своей жизни, не считая тех редких случаях, когда он говорил о своей семейной жизни с ней или Натаниэлем. Живя в Верхнем Ист-Сайде, Блэр слышала истории о менее идиллических методах воспитания в домах, где взрослые были слишком заняты зарабатыванием денег, разводами, получением кайфа или беспокойством о том, что могли увидеть их дети. Но она не могла понять, как можно быть настолько далеким от собственного ребенка, чтобы не найти время, чтобы прочитать ему сказку на ночь.

- Чак, мне так жаль, - выдохнула Блэр, положив руку ему на плечо и закусив губу. - Никогда не слышать ни одной сказки…

- Мне в любом случае не понравилось бы, - быстро прервал ее Чак. У Чака Басса не было душераздирающих историй. - И почему я должен сожалеть о детстве, если оно помогло мне стать таким, какой я есть сегодня?

- Ты имеешь ввиду сделало из тебя очаровательно, скромного, застенчивого человека, - дразнила его Блэр, улавливая правду в словах Чака. Отсутствие сказок в детстве несомненно помогло зарождению его циничного прагматизма. Она может извлечь пользу из такого подхода к жизни.

- Но, может быть, ты прав, - задумчиво сказала Блэр. - Из-за этого у меня не вышло ничего хорошего. Может быть, если бы я никогда не слушала их на ночь, я бы сейчас не плакала над грустной песней из мюзикла, - обратилась Блэр к Чаку. С ожесточенным взглядом она продолжила: - Я не собираюсь больше плакать над чем-то столь идиотским снова. Отныне я приказываю себе не верить в сказки. Я приказываю себе быть реалистом. Я приказываю себе быть похожей на тебя.

Чак испытал неловкость от слов Блэр. Блэр была похожа на него во многих отношениях, и он любил это. Тем не менее, ему также очень нравилось то, что в других аспектах она была совершенно противоположна ему. Такая невинная, такая огненная, способная на такою глубину эмоций. Он не хотела, чтобы она стала такой, как он - измученной, холодной, бесчувственной. Несчастной. Она думала, что, уподобляясь ему, не подвергнется боли опять, но Чак знал, что новый тип боли, нового несчастья займет это место. Он не мог позволить этому случиться, не с Блэр. Ему нужно, чтобы Блэр Уолдорф верила в сказки. Ему нужно быть в состоянии улыбаться от ее беззаботной, уверенной гарантии того, что, каковы бы ни были испытания на пути, в конце концов, ей придется жить «долго и счастливо», как и любой другой принцессе.

Чак снова сел на стул возле фортепиано. Блэр все еще стояла, откинувшись случайно на клавиши пианино. - Это очень плохо, - протянул Чак, руки стали слегка ласкать бедра Блэр. - Потому что я, оказывается, только что вспомнил одну сказку, которую я знаю. Я уверен, что ты никогда не слышала, но, безусловно, должна верить в это.

- Я знаю все сказки, - уверенно и надменно сказал Блэр.

- Только не эту, - не согласился Чак, несомненно, бросая вызов Блэр. Она ненавидела, когда кто-то утверждал, что знает то, чего не знала она.

- Хорошо, - заявила Блэр, закатывая глаза. - Давайте послушаем ее.

- Я забыл, как эти вещи всегда начинаются, - подразнил ее Чак.

- Однажды… - нетерпеливо сказала ему Блэр.

- Что ж, хорошо, однажды была прекрасная королева, которая жила с чрезвычайно богатым королем в заколдованном королевстве, - начал Чак.

- Как оно называлось? - прервала Блэр.

- Манхэттен, - ухмыльнулся Чак. Блэр улыбнулась, он подтвердил ее подозрения. Конечно, для них в Манхэттене всегда было что-то от волшебного королевства. Это была их естественная среда, они жили и дышали духом элитного города.