Сплошная скука. Реквием по шалаве

— Ясно нам с тобой. А вот фактов — их пока что нет. Содержание папки и вправду скудно. На нескольких снимках Коко — либо в такси, либо возле него; на других запечатлены моменты его общения с разными клиентами, плюс к этому — лаконичная справка о его действиях, начиная с последней субботы. Моя авторучка подчеркивает следующие пункты:

«Условия прямого наблюдения на лестнице неблагоприятны. Наблюдение может дать результаты лишь при помощи установленных технических средств».

«В воскресенье утром в почтовом ящике Касабовой был оставлен материал, но в силу указанных причин не удалось установить, забрал ли его кто-нибудь. Возможно, это произошло в ночь с воскресенья на понедельник».

«В воскресенье у Косты Штерева (Коко) был выходной, и в течение всего дня, равно как и ночью, он был дома».

«В понедельник Штерев заступил на работу в шесть утра — стоянка такси на Русском бульваре. В отдельных справках указано точное время, когда он брал пассажиров, куда следовал, а также отмечены маршруты отдельных рейсов, места назначения и имена опознанных пассажиров».

Словом, подробные, добросовестно собранные сведения, не имеющие, однако, практической пользы, за исключением одного-единственного пассажира, где моя авторучка поработала более основательно: «В 10.35 Штерев останавливается на бульваре Стамболийского, перед агентством иностранной авиакомпании. В такси садится директор агентства Стоян Станев. До этого, следуя к бульвару Стамболийского, Штерев дважды проехал с зеленым светом мимо граждан, желавших взять такси. Установить, была ли вызвана машина по телефону, не удалось. Штерев отвез Станева на улицу Обориште и высадил возле его дома. В пути между пассажиром и шофером разговоров не было, если не считать обычных реплик, когда пассажир расплачивался».

Если во всей информации есть что-либо заслуживающее внимания, то именно это место. Борислав придерживается того же мнения, только выводы его несколько поспешные:

— Дважды проезжает мимо голосующих клиентов, чтобы остановиться в трехстах метрах дальше. Предельно ясно.

— Может, он поехал по вызову?

— Да, но вызова не было.

— Так бывает часто. На этом капитала не наживешь.

— У меня даже эта поездка Станева домой вызывает сомнение. В восемь приходит на работу, а уже через два с половиной часа почему-то домой несется.

— Могут ведь возникнуть непредвиденные обстоятельства.

— Ладно, согласен! — Борислав вскидывает руку. — Обличительный материал не бесспорный, но для меня — дело ясное.

Действительно, бесспорные улики еще отсутствуют. Но налицо симптомы и догадки. И, чтобы их проверить, я вызываю лейтенанта и даю указание взять под наблюдение гражданина Стояна Станева.

В этот момент мне звонит Драганов.

* * *

— Это вы замещаете товарища Драганова? — спрашивает Лили, нерешительно входя в комнату.

— Я, заходите...

— Только... не знаю, насколько вы в курсе дела.

— Я в курсе, — говорю. — Пожалуйста.

— Я имела в виду, знакомы ли вам эти... наша компания.

— Знаком я с нею, — говорю я. — Проходите поближе и садитесь.

Лили подходит к письменному столу, садится и, положив руки на колени, глядит с тоской на мою дымящуюся сигарету.

— Можете закурить, если хотите.

— Благодарю.

Она берет сигарету из придвинутой к ней пачки, закуривает и вдруг как-то расслабляется.

В этот раз она не в той невообразимо короткой юбке, а в ситцевом платье, скорее всего прошлогоднем, потому что от стирки оно уже стало каким-то белесым. Дешевенькое платье с черной отделкой, при виде которой я вспоминаю слова: «Ее пристрастие к черному цвету...».

— Что вас сюда привело? Лили поднимает темные свои глаза, кажущиеся еще более темными на белом лице, и неуверенно произносит низким, хрипловатым голосом:

— Хочу вам кое-что сообщить об этой компании... о кое-каких ее намерениях...

— Понимаю, — киваю я, хотя пока что решительно ничего понять не могу.

— Они собираются свести счеты с Бояном.

— Какие счеты?

— Ну, обычно так говорят... Не знаю, может, мне начать сначала?

— Да, так будет лучше всего.

— Это случилось на прошлой неделе. Шли мы вчетвером к «Ягоде» — Роза, я, Апостол и Пепо, а Апостол и говорит: «Компания распадается. Фантомаса мы отдали на съедение...»

Лили запнулась на мгновенье, словно обронила что- то такое, о чем не следовало упоминать. Но так как я и виду не подаю, что до меня это дошло, она продолжает: