Спокойной ночи, мама

В 11:15 он все-таки снял трубку и позвонил. Тетя Анжела была откровенно испугана, когда услышала, что миссис Кроуди до сих пор нет. «Она выехала сразу же, в девять. Ну, может, пять минут десятого. Пожалуйста, Джонни, пусть она позвонит сразу же, как приедет. Я понимаю, что ты волнуешься. Я тоже теперь не усну, пока не узнаю, что все в порядке», — у тети Анжелы всегда было что на уме, то и на языке, и она даже не попыталась сделать вид, что в происходящем нет ничего особенного.

Джон медленно опустил трубку на рычаг.

— Ну, где она?! — крикнул он пустой квартире. — Где?!

«Ничего же не случилось, — повторял он про себя. — Ведь правда, ничего не могло случиться?»

Логика, однако, подсказывала обратное. Стояла осень, днем моросил дождь, дорога была скользкой. Да и в темноте легче чего-нибудь не заметить. Особенно, если ты спешишь домой, а чувства твои расстроены из-за ссоры с сыном.

«Надо лечь спать, а когда я проснусь, она будет уже дома», - решил Джон. Он плюхнулся, не раздеваясь, на кровать, но сон не шел к нему. В животе словно разливался жидкий азот. Джонни встал, снова зажег свет, снял с руки часы и сунул под подушку, чтобы не видеть. Он хотел развернуть к стене часы на шкафу, но прежде взгляд его упал на циферблат. 11:38. Долго удерживаемые слезы разом прихлынули к горлу, и Джонни зарыдал в голос.

Отчаяние не позволяло ему оставаться на одном месте; он ходил по всей квартире, оглашая ее рыданиями и размазывая слезы и сопли по лицу. Иногда он падал на пол и принимался стучать по нему кулаками; иногда кусал себе губы и пальцы — больно, но все же не до крови. Мысль о том, что в случившемся виноват он сам, заставила его подумать о самоубийстве, однако даже и на пике истерики он сохранил достаточно разума, чтобы не принять эту идею всерьез.

«Она жива,» — повторял он, как заклинание, — «просто попала в больницу. Не во всех же авариях гибнут люди!»

Затем ему пришла в голову мысль, что, если бы произошла авария — а она должна была случиться часа два назад — то ему бы уже сообщили из полиции, ведь у матери были с собой документы. Потом он услышал шум подъезжающей машины и бросился к окну. Автомобиль завернул за угол дома, но Джон успел увидеть, что эта машина ему незнакома, и снова в отчаянии сел на пол.

Затем в замке повернулся ключ.

Миссис Кроуди вошла, чуть прихрамывая, но Джонни в первый момент этого не заметил. Он бросился к ней. Рыдания его сразу прекратились, но слезы продолжали катиться.

— Мама… мамочка… где же ты была… я чуть с ума не сошел… — всхлипывал он, обнимая ее.

— Ох, сыночек, прости меня, пожалуйста, — у нее самой слезы подступали к глазам от этой сцены, — прости, милый… Понимаешь, просто какой-то каскад невезения. Я была как раз между Гринстауном и шоссе, когда вдруг спустило колесо. Машину вынесло на обочину, но ничего, мне удалось нормально остановиться. Ну, я включила огни, жду, пока кто-нибудь проедет мимо и поможет. А эта проселочная дорога как вымерла. Ни туда, ни обратно ни одной машины. Я ждала-ждала, потом поняла, что надо идти либо назад в Гринстаун, либо вперед до шоссе — там все-таки и в это время суток движение есть. До шоссе было ближе, зато из города сразу можно было позвонить. Но только я вылезла, как в этой темноте поскользнулась на глине и подвернула лодыжку. Ну ты представляешь? До Гринстауна я бы уже просто не дошла, уж и не знаю, как до шоссе доковыляла… Да еще не первая машина остановилась… Зато этот джентльмен был так любезен, что подвез меня прямо до входной двери. Я бы могла попросить его остановиться у автомата на окраине и позвонить, но это было бы лишь на десять минут раньше, я решила, что лучше уж быстрей доеду…

— Мамочка… — рыдания снова подступили к горлу Джонни, — ты прости меня за все… что было… я…

— Все будет хорошо, сынок, — она гладила его волосы. — Мы снова друзья, да?

— Мамочка… мамочка…

Таким образом, вся тщательно спланированная теория Джона рухнула — а заодно он получил представление о том, что его ждет, когда мать умрет. Представление сильно смягченное, ибо в этот раз он и на пике отчаяния сохранял надежду, что она жива.

На следующий год Джон заканчивал школу, а его матери исполнялось 60. Еще до того, как произошли два эти события, у миссис Кроуди впервые случился сердечный приступ.

Врач, приехавший по вызову, дал ей лекарство и сказал, что хотя обследоваться нужно, ничего особо опасного, по всей видимости, нет — обычные возрастные явления; нужно лишь принимать таблетки, если что-нибудь подобное повторится. Обследование вроде бы подтвердило его слова. Тем не менее, Джон был не в себе несколько дней; ледяные когти страха терзали его изнутри, не оставляя практически ни на минуту; к тому же он страдал и от мысли, что сам подорвал здоровье матери, воплощая в жизнь свою «теорию». И слова «возрастные явления» его не успокаивали. Смерть — это тоже возрастное явление.