Спокойствие, босс! или Ловушка для писательницы

Шмыгнув носом, я вытерла слезы. Больно не было, несмотря на разбитую коленку, а вот досадно – да. Пальто приятного селадонового цвета (в просторечье серо-зеленого) обзавелось не только россыпью мелких капель из-за моросящего дождя, но и парой-тройкой уродливых бурых пятен из-за моего фееричного падения в лужу. Про юбку и рваные чулки я лучше промолчу!

Солнечные деньки закончились – в Линстер вернулась хмурая осень, которая скоро плавно перейдет в еще более хмурую, дождливую и, быть может, даже снежную зиму. С утра было промозгло и ветрено, но я все равно решила порадовать питомцев, с которыми вечером так хорошо поладила. Они же такие энергичные, и им так скучно и тесно в небольшом закутке, выделенном для них в саду. Благими намерениями вымощена дорога… в лес. В туманный и скользкий лес, начинавшийся минутах в десяти от моего временного места обитания.

А ведь тетя Джаспера черным по белому написала, чтобы я выводила ее доберманов справлять нужду в дальнюю часть сада, пока мы окончательно не привыкнем друг к другу, и только потом брала их гулять по одному в раскинувшийся за городом лесопарк. По одному, бирс покусай этих вертлявых гаденышей! А я, идиотка самонадеянная, возомнила, что у нас с песиками уже полное взаимопонимание, и решила порадовать их с утра пораньше. Обоих!

Порадовала на свою голову!

Теперь сижу на пеньке, утирая слезы, и не знаю, что делать дальше, потому что обычные уговоры не помогают так же, как и ментальные. Я такими темпами скоро голос сорву в попытке докричаться до свободолюбивых паршивцев. Слава звездам, я только двоих с собой взяла погулять за оградой, самый старенький сделал свои дела во дворе и с чистой совестью отправился валяться дома на коврике. А эти… чтоб у них шило в одном месте отсохло! Это ж надо было сорваться с поводка и разбежаться в разные стороны, бросив меня одну в незнакомой местности! Предатели!

– Мо, Бо! – завопила я во всю мощь своих не шибко сильных легких и тут же закашлялась, глотнув в избытке холодного воздуха.

Руки озябли, уши тоже. Надо было хотя бы шарфик на голову повязать, но я же смелая, закаленная… дура. Побежала выгуливать собак, рассчитывая и себе тоже устроить утреннюю пробежку. Для здоровья полезно, угу. Подопечных потеряла, одежду испачкала, колено расцарапала, продрогла и расстроилась. Польза налицо! А через полчаса еще и шеф должен подъехать. Только, боюсь, он меня такую «красивую» в салон своей чистенькой машинки не пустит. Да и не факт, что я успею из леса выбраться к назначенному времени – не могу же я без доберманов уйти. А они, гады, не возвращаются!

– Мо-о-о! – закричала снова. – Бо-о-о! Ко мне!

Никакой реакции. Только треск веток, шелест листвы… и чьи-то тихие шаги, которые становятся все громче.

Пресветлая дева! А вдруг в этом лесу волки водятся? Или того хуже – медведи! Я ведь справки не наводила об особенностях здешней фауны. Окраина города, раннее утро, густой мрачный лес под туманной вуалью – что тут может пойти не так?

Все!

Медленно поднимаясь, чтобы никого не пугать и не провоцировать, я принялась, часто моргая, озираться в поисках гипотетического дикого зверя, хотя мысленно молила богов, чтобы зверь оказалось домашним. То есть звери. В итоге из сизой хмари ко мне вышел, вообще, не зверь. Вернее, зверь, но… короче, это был эр Грэм собственной персоной. В чистом черном пальто, от которого, казалось, даже капли почтительно отскакивали, боясь замарать. С аккуратно уложенными волосами и начищенными до блеска ботинками, на которых не было ни пятнышка. А он ведь по земле ходит, а не по воздуху летает. По грязной, мокрой, скользкой земле! Ну как так?

От очередного витка обиды (теперь на мою неуклюжесть и вселенскую несправедливость) я опять плюхнулась на пенек, умудрившись порвать об торчавшую ветку и второй чулок тоже.

Твою ж… природу-мать! Не день – а сплошное испытание!

А ведь вчера был такой замечательный вечер, и жизнь, казалось, начала по-настоящему налаживаться. Я поиграла с собаками, которые очень быстро признали меня своей. Перекусила бутербродами с ароматным чаем – готовя дом к моему приезду, Джаспер забил холодильник продуктами и наотрез отказался брать с меня за них деньги. Сказал, что это все для моего комфорта и вдохновения. А еще это его благодарность за то, что ему не придется теперь каждое утро вставать в пять и ехать выгуливать теткиных троглодитов.

Сытая и довольная, я на радостях написала целую главу в свою книгу, еще и план для новой накидала. А перед сном около часа проболтала с Кэрри по зерофону, рассказывая ей о своих приключениях и слушая про ее «укрощение строптивого», ибо начальник ей достался похлеще моего, а главное, гораздо наглее. Что касается странного афродизиака, подруга успокоила меня, заявив, что наркотик, который я выпила на празднике, кратковременного действия и привыкания не вызывает. Для здоровья он не сильно вреден, если нет индивидуальной непереносимости ингредиентов. Судя по тому, что чувствовала я себя нормально – ничего такого у меня не было.

И все же Кэрол не понимала, почему шеф спустил это дело на тормозах. Понятно, что я сама глотнула из его бокала, а значит, жертва случайная, но покушение ведь все равно было. Пришлось объяснять, что виновница происшествия – его сводная сестра, а сор из избы босс тащить не любит. Выяснив, что в деле замешаны родственники, ведьма понимающе хмыкнула и замяла тему. Уж кто-кто, а она точно не понаслышке знала, что в семье случается всякое, но и решается это всякое там же… в семье.

Мы также обсудили с ней сломавшийся амулет, который, как заверила меня ведьма, сломаться не мог. Никак! Но мог не действовать, если я сама хотела близости с кем-то из мужчин, присутствующих в номере. А раз хотела я его под действием афродизиака, Кэрол пообещала исправить этот косяк при встрече, учитывая мою тягу к злоключениям. Вот отработаю две недели и рвану к ней… амулет модернизировать. На самом деле мне просто очень хотелось увидеть подругу, как и ей меня, но пока приходилось довольствоваться общением посредством зерофона и то не всегда, ибо обе целыми днями заняты.

В завершение разговора ведьма пообещала прислать мне свой фирменный пятновыводитель, чтобы очистить платье без особых затрат. Ну, и краску для волос сказала, что тоже сварит, хотя у нее сейчас бешеные запарки. Все же Кэрол замечательная. Не то что я. Надо будет с зарплаты заказать ей тортик с доставкой на новый адрес. В благодарность и просто, чтобы порадовать.

– Как понимаю, все у вас по-прежнему хорошо, эра Донован, – окинув меня внимательным взглядом, съязвил босс. – Болит нога? – Я отрицательно мотнула головой, прикрывая колено полою пальто. – Вернуться ко мне не надумали? – спросил он, скрестив на груди руки.

– Нет! – упрямо буркнула я и поджала губы. Здороваться не стала из вредности – он же не поздоровался. А у меня точно не то настроение, чтобы перед ним стелиться.

– Предложение действует до завтра, эра Донован, – взглянув на часы, сообщил этот… нехороший человек, решив насыпать соль на мою и без того саднящую рану.

И я сейчас не про разбитое колено говорю. За сегодняшнее утро я уже раз пять прокляла свое решение переехать сюда. В доме начальника было на порядок спокойней и безопасней.

– Босс… – Я хотела спросить, как он меня нашел тут, в лесу, но в этот момент из тумана выскочили два четвероногих обормота и с громким лаем кинулись на эра Грэма, правда, не добежав пару шагов, притормозили и, приняв воинственные позы, начали грозно зыркать на оборотня и рычать. Вернулись, паршивцы! И все это благодаря директору. – Я вас обожаю, босс! – воскликнула я, снова вскакивая с пня.

Там же…

Внезапно признавшись Гидеону в обожании, Мэган от переизбытка нахлынувших чувств бросилась… нет, не к нему на шею, а ловить мелких злобных псов, пляшущих вокруг.

– Мои вы хорошие, мои дорогие… – бормотала девчонка, цепляя к их ошейникам поводки. – Бо! Мо! Наконец-то нашлись! – восклицала она, занятая исключительно доберманами.

– А они терялись? – не выдержав такой игнор, недовольно спросил оборотень.

– Да, – подняв на него взгляд, сказала ассистентка. – Сбежали от меня, представляете? Я думала, до ночи искать их тут буду, но пришли вы и… Эр Грэм, вы просто магнит для собак! Спасибо вам огромное!

Для собак, значит. Все из-за этих блохастых. Ну-ну.

– Такими темпами мы опоздаем на работу, – процедил он сквозь зубы и решительно двинулся к Мэган, хотя следовало пойти к машине, брошенной у ее нового дома.

В этот момент один из доберманов вывернулся из рук секретаря и, подпрыгнув, цапнул его за руку, после чего отшатнулся, сам испугавшись содеянного. Обескураженный такой наглостью (обычно собаки лаяли на него, но не нападали, чуя превосходящего в силе противника), Гидеон медленно стянул перчатку, глядя на наливающиеся кровью проколы на бледной коже. Недостаточно глубокие.

– О Господи! – выдохнула Мэг, пряча от его гнева безмозглую псину, решившую… а что, собственно, этот доберман решил? – Мо пытался меня защитить, – ответила на его мысленный вопрос девушка. – Простите нас, пожалуйста, эр Грэм, – взмолилась она, защищая защитника. Совсем как его, Гидеона, вчера. Может, у нее хобби такое: за всех заступаться? – Надо вашу рану промыть. Срочно! И обработать антисептиком. А потом в больницу поехать и сделать уколы, – принялась перечислять ассистентка, кусая от волнения губы, на которые он и уставился, будто больше не на что было посмотреть. – Спокойствие, босс! Я сейчас… Отведу только собак домой, и сразу же вас отвезу, – сказала она, потянув за собой двух паразитов, которые, почувствовав, что перегнули палку, забеспокоились сильнее, и уже вдвоем рвались с поводка прочь, отчего хрупкую девушку кидало из стороны в сторону.

– Надоело, – заявил оборотень, окинув взглядом всех троих.

На самом деле ему нравились собаки. Даже больше, чем коты, в которых подсознательно он чуял конкурентов. Но эти конкретные песики его изрядно бесили, что они, кстати, и чувствовали, а вовсе не запах льва, как предположила вечером Мэг. Потому, вероятно, и воспринимали его, как угрозу.

– Что надоело? – прошептала девушка.

– Всё, – коротко и емко ответил он, подойдя к ней и забрав поводки.

Забавно, но оба добермана ему это позволили. Накрутив ремни на здоровую руку, Гидеон сжал пальцы в кулак и широкими, уверенными шагами направился к дому, нисколько не опасаясь, что глупый Мо или его более сообразительный собрат Бо накинутся сзади. Они и не накинулись. Даже лаять перестали, признав в оборотне главного.

Еще бы одна загулявшая «кошечка» это признала и вернулась, наконец, домой. Потому что у него, как выяснилось, без нее бессонница. И вроде бы радоваться надо, что секретарь съехала вместе с ее завтраками, но… радоваться не получалось. А вот думать всю ночь о том, как она там одна… или, не дай бог, не одна, а с Джаспером… да что там с ней, вообще, происходит в чужом доме у бирса на куличках – это пожалуйста.

Надоело! Всё.

Тем же днем…

– Приятно, что хотя бы ты сегодня счастлив, – проговорила я, поливая фикус водой с растворенными в ней каплями от Кэрри.

Магия действовала: куст лоснился и разрастался, забыв о тревогах. Даже мелкие полудохлые листочки, которые, думала, тоже придется ободрать, постепенно наливались жизненной силой. А сегодня эр Грэм еще и жалюзи на прозрачной перегородке поднял, давая дневному свету доступ в приемную. Уж не знаю, ради фикуса он это сделал, или чтобы за мной было проще следить – но растение восприняло такое решение с большим энтузиазмом, хотя утро (да и день тоже) было хмурое.

– А мне грустно, да… – ответила я на заботливое шуршание листьев, которые, касаясь меня, то по-дружески похлопывали, а то и ободряюще поглаживали. – Денек выдался… брр-р.

Фикус замер в немом вопросе. Неравнодушный, любознательный… прекрасного все-таки зеленого питомца ведьма вырастила. Не то что некоторые!

Экзотические фифы из сада тетушки Джаспера были с норовом. Как ни старалась я вчера с ними найти общий язык, ничего не вышло. Меня считали кем-то вроде служанки (хотя таковой я, по сути, и была), обязанной выполнять их капризы. А капризов, учитывая внушительный список, который вручил мне Джас перед уходом, было много.

Полтора часа убила на уход за этим садом (только потому, что половину пунктов парень успел выполнить до моего приезда), и никакого удовольствия, если честно, от общения с прекрасными, но высокомерными растениями не получила. Эмпат во мне скрипел зубами, улавливая их эмоции. Не цветник, а какое-то сборище снобов! Зато собачки с лихвой все компенсировали своей открытостью и дружелюбием. Неудивительно, что я расслабилась и потеряла бдительность. За что утром и поплатилась.

Ладно, я… но босс-то в чем виноват?!

На работу мы не опоздали, потому что работа, как выяснилось, для эра Грэма важнее собственного здоровья. Дома я, конечно, обработала укус антисептиком и сделала начальнику перевязку, но выглядела она не очень, хотя я честно старалась. Затем я наклеила пластырь на собственное колено, наскоро почистила пальто, смыв грязь, и… попросила директора заехать в первый попавшийся магазин за чулками. Было неловко, но ходить по офису с голыми ногами – еще хуже.

В магазин мы заехали. А на больницу у директора времени не нашлось. Так-то.

В здание ИС вошли вдвоем за пять минут до начала рабочего дня. Я в новеньких брюках, чуть расклешенных от бедра (которые купил эр Грэм, так как в чулках, оказывается, видны мои ссадины, а секретарь – это визитная карточка директора), и он с кривоватой повязкой на руке. Не, ну понятно же все… босс – не секретарь, ему светить свои травмы можно.

Самое поганое, что наш совместный приезд не остался незамеченным, и выводы офисные сплетники сделали самые неправильные. Хотя чего я ожидала? После того как на празднике директор вынес меня на руках из зала, куда я больше не вернулась, все окончательно уверились, что у нас с ним интрижка. Даже самые стойкие начали неодобрительно хмыкать, глядя мне вслед (моралисты хреновы!), а те, что понаглее, еще и подробности выведать пытались. Чем больше я оправдывалась, тем меньше мне верили. В конечном итоге начала на некорректные вопросы отвечать загадочной улыбкой – пусть думают, что хотят, мне осталось доработать в ИС всего ничего.

До ушей босса сплетни тоже долетали (не могли не долететь!), но он стойко их игнорировал. А может, и вовсе не замечал, занятый делами. Мне же с моим даром приходилось отдуваться за двоих, потому что все эти шепотки и далекие от одобрительных мыслишки у каждого мимокрокодила[7] раздражали. А шеф… да ну его. Нет, чтобы рявкнуть разок и расставить все точки над «i», но разве же он будет размениваться на подобные мелочи? Еще один сноб на мою голову! Они бы с цветочками из вредного сада точно поладили.

Первую половину дня было некогда из-за работы, но в обед я все-таки уговорила эра Грэма съездить к врачу, чтобы сделали хотя бы повязку нормальную. В отместку он и меня заставил показать доктору колено, еще и выписанные мази с серьезным видом в ближайшей аптеке купил, правда, отдавать мне их не стал, заявив, что сам позаботится. О чем, бирс его покусай? Хотя нет… не надо… один бирсанутый песик это уже сделал. Так вот… о чем именно собрался заботиться мой загадочный начальник, я не поняла. Возможно, обо мне, хотя была большая вероятность, что о мазях. Уточнять не стала, решив лишний раз его не беспокоить. Он же у нас нестабильный… даже если астролог утверждает обратное.

Не скажу, что день был сложный – к обязанностям секретаря, коих, как обычно хватало, я уже привыкла. Но атмосфера в офисе сегодня стояла эмоционально утомительная, причем почти без участия директора (что странно!), и меня это выматывало даже больше, чем рабочий аврал. К вечеру я так устала, что стало пофиг на сплетни и на тех, кто их плодит. К тому же общение с фикусом подействовало, как сеанс у психолога. Поэтому, когда шла в дамскую комнату, расположенную на нашем этаже, больше не обращала внимания на любопытные взгляды, прожигавшие спину. Но некоторые одним взглядом, к сожалению, не ограничились.

– Какая встреча, эра Донован! – радостно воскликнул комдир, отловив меня у дверей уборной. Самое место, угу.

Желание развернуться и сбежать подавила усилием воли. Решит еще, что я его боюсь – и начнет тогда преследовать с удвоенной силой. Этот лис, как большинство зверей, слабость нутром чует.

– И вам вечер добрый, эр Хогарт, – расценив его вопль, как приветствие, ответила я, вымученно улыбаясь.

– Как оно? – перешел на громкий шепот ИСовский бабник, пытаясь обнять меня за плечи, но я уклонилась.

А ничего, что я, вообще-то, в туалет шла? Может, у меня живот болит!

– Что оно? – уточнила, тоже понизив голос, и улыбаться, как пластиковый манекен, перестала.

– Секс со злобным котиком! – радостно сообщил этот… извращенец.

– Тьфу, – вырвалось раньше, чем я прикусила язычок. Ну а раз оно уже вырвалось, то и смущаться незачем. Эр Хогарт продолжал заинтересованно на меня смотреть, ожидая подробностей. И так искренне он это делал, что мне стало смешно. – С какой целью интересуетесь? – спросила я, с трудом сдерживая улыбку (на этот раз не фальшивую, а очень даже настоящую) – Опробовать планируете? С котиком, – поддела наглеца, ткнув носом в его фантазии.

– Я?! – возмутился он. – С ним?!

– С кем? – притворилась непонимающей я.

Из дамской комнаты вышла девушка из нашего отдела и, окинув нас подозрительным взглядом, фыркнула, после чего удалилась, гордо стуча каблуками. Очередную порцию сплетен на хвосте понесла «сорока». Ну и бирс с ней!

Я хотела, пользуясь моментом, спрятаться от любопытного лиса за дверью уборной, но коммерческий директор не пустил.

– Мэгги, сладенькая, – обласкал он меня (не только словами, но и взглядом), отчего я почувствовала себя… липкой. Фу! Аж помыться захотелось. – Меня интересуют только девочки. Такие миленькие, как ты, – добавил он с придыханием, оттесняя меня от спасительной двери. – Вот скажи мне, лапушка… чем я хуже твоего начальника?

– Не знаю, не сравнивала, – отодвигаясь от него по стеночке, сказала я. На самом деле всем хуже, ибо мне этот рыжий хмырь не нравится, но я помню, что ссориться с ним себе дороже.

– Как насчет того, чтобы сравнить?

Да что ж он пристал-то ко мне, как банный лист! Еще и народ по коридору туда-сюда шастает. Конец дня, все собираются домой, а я, то есть мы… выясняем, кто из директоров лучше… возле туалета. Нарочно такое не придумаешь!

– Не хочу, – произнесла, теряя терпение.

Никакой пофигизм такого натиска не вынесет, угу.

– А я хочу! Он хорош? Да? В постели, – вернулся к тому, с чего начал, эр Ловелас, а мне уже всерьез подумалось, что у комдира какой-то нездоровый интерес к эру Грэму. Вряд ли сексуальный – все же он известный бабник, но вот соперничество, причем во всех сферах, включая любовные похождения – почему нет? Неужели руководитель коммерческого отдела видит в начальнике отдела продаж конкурента?

– Понятия не имею, – сказала я, отталкивая в конец обнаглевшего оборотня, который оперся ладонями о стену справа и слева от моей головы. – Вы перегибаете, эр Хогарт, – предупредила без особых эмоций, хотя съездить по физиономии хама хотелось все больше.

– Прости, – протянул тот, ничуть не раскаявшись. – А если ужином угощу, расскажешь? – его рыжие глаза горели каким-то алчным блеском.

Он, часом, не пьян? Алкоголем вроде не пахнет. Может, накурился чего-нибудь запрещенного? Или у двуликих обострение какое-то, а я не в курсе. Надо будет внимательней перечитать новый прогноз эра Зверя.

– Руки убрал от нее! – От знакомого раздражения в не менее знакомом голосе я привычно напряглась, а эр Хогарт, наоборот, радостно заулыбался и нарочито медленно повернулся. Руки он сложил на груди, предварительно показав их моему боссу – мол, смотри, требование выполнено.

– А мы тут как раз о вас говорили, эр Грэм, – сообщил ему комдир, ничуть не стесняясь. Он что… и его тоже сейчас про секс с котиком… со мной, то есть, спрашивать будет? Точно обкурился! Обычно он такое себе не позволяет. – Мэгги сказала, что вы в постели не очень.

– Я сказала?! – воскликнула, привлекая внимание оказавшихся в коридоре сотрудников. Хотя они и так уже ушки навострили, пытаясь уловить, чего это мы такое там обсуждаем, а особо умные, думаю, за дверью дамской комнаты подслушивали, не стесняясь. – Эр Грэм, я…

– Иди, ты куда-то собиралась, – коротко приказал шеф, и я, кивнув, наконец, вошла в дамскую комнату… чтобы спугнуть отскочивших от двери девиц из бухгалтерии.

Ну, супер! Завтра весь офис будет обсуждать не только мою мифическую интрижку с директором, а и целый любовный треугольник с моим участием. К моменту увольнения, чую, обзаведусь мужским гаремом. И это при практически полном отсутствии опыта в отношениях. М-да.