Спорим?

– Я совсем не против того, что говоришь ты, – устало сказал Тео, сжимая мою руку. – Но мне не нравится то, во что это выльется. Почему он это делает, не думала?

– Ему скучно, – тут же сказала я.

– Что-то произошло. Это могут быть даже наркотики. Или оружие. Хрен знает этих мажоров. Он не хочет вести хвост домой, поэтому останется тут, пока все не уляжется

Я задумалась над такой возможностью, и вероятность становилась все выше для меня. Но его рассуждения напомнили еще кое-что.

– Тео… Ты говорил, что расскажешь мне чуть позже, что произошло у тебя?

Он замер, выпуская мои руки из своих, захлопнул аптечку и просто посмотрел прямо на меня. На миг Тео прикрыл глаза и лег на кровать, потирая пальцами лицо. Я по привычке поправила его волосы, а Симмонс с ухмылкой посмотрел на меня, чуть поворачивая голову. Мои пальцы были зажаты между его щекой и матрасом.

– Если я попрошу тебя не брать трубку, если позвонит моя мать, ты послушаешь? – тихим, чуть хриплым голосом произнес он, не открывая глаз.

Я напряглась и аккуратно вытащила руку. Тео вздохнул и сжал губы, распахивая глаза.

– Все в порядке, у нее опять начались приступы, – произнес он, отводя взгляд.

– Это взаимоисключающие вещи, – нахмурилась я, снова расправляя его волосы. Хоть он и старается казаться сильным, это выходит с трудом. – Тео…

– Я знаю. Это слишком странно. Только мне понадобилось сдать ее в пансион, как тут это предложение… – он вздохнул, снова жмурясь.

– Тогда надо согласиться. Тебе лучше сделать это, иначе твое мнение не учитывается, – разозлилась я. – Мы еле тянем все сейчас, а если… Ладно. Окей. Почему ты не согласен? – решила сменить тактику.

– Ты… Будешь жить с незнакомым парнем. У меня все чаще ставят дежурство… На них держится моя стипендия.

– Ты за меня боишься? – засмеялась я. – Черт, тогда все в порядке. Первое: я могу за себя постоять. Второе: ты меня видел? И сравни с девуш…

– Хватит, – оборвал меня Тео, убирая мою руку. – Если ты так хочешь пожить месяц с незнакомым парнем – валяй. Мне это не нравится, но если ты «за», я против не буду, – он поднялся, даже не смотря на меня. – Я в душ, – устало вздохнув, бросил он.

– Погоди, – я словила его за край майки. – Мы же говорили об этом. Вероятность всего шесть процентов…

Тео неопределенно кивнул и направился в ванную. Когда его матери диагностировали шизофрению, он только поступил в колледж. Он думал бросать и ехать ухаживать за ней, но я в то время взяла академ и взвалила все хлопоты на себя. Конечно, их было по минимуму, учитывая, что она большую часть времени находилась в больнице, но на пансион не хватало. А потом появились деньги. Сейчас я знаю, откуда, а тогда я выслушивала невнятные объяснения друга, все больше теряясь. Я любила его маму почти как свою. Миссис Симмонс меня почти вырастила. Смотреть, как болезнь медленно стирает ее, было невыносимо. Когда мой отпуск закончился, я узнала, что Тео проходил обследование. Вероятность шизофрении выше, когда ей болеют родственники. У него она составляла шесть процентов.

Помню, как Тео напился тогда и рыдал. Единственный раз, когда я видела, как он плачет. А я вот не пренебрегала возможностью выплакаться на родном плече. Больше всего он боялся, что болезнь настигнет и его. Я тоже боялась, но показать это нельзя было. Я училась скрывать свои страхи с ранних лет: иначе не выжить в средней школе. Но тогда я была готова выть от бессилия.

Если сегодня днем я думала, что эти деньги помогут избежать Клетки, то сейчас я поняла, что они – вопрос выживания. Я отлично понимала и разделяла опасения Тео, но выбора особо нет. Лёгкие деньги – подарок с небес. Вот только я не верю ни в подарки, ни в бога. Осталось лишь понять, зачем Джейс решил примерить на себя личину всевышнего и поиграть с судьбами. Игра. Даже если так, уже не важно. Главное – деньги. Я продалась.

На кровати одной холодно. Я продрогла до костей, кутаясь в накрахмаленную простынь. Постельное белье у нас всегда чистое: оно прованивается потом и кровью за пару дней, поэтому мы устраиваем глобальную стирку, подкидывая вещи в соседскую стиралку. Глаза почему-то горят, поэтому я закрываю их, силясь игнорировать противный запах порошка. Голова гудит, а тело будто налилось свинцом.

В голове слишком много мыслей. Предстоящее исправление моей курсовой, начало выбора дипломной темы, сдача зачетов… Подготовку следовало начинать уже сейчас, потому что в отличие от некоторых сокурсников особыми способностями в области юриспруденции я не отличалась. Не могла с лету назвать сильные и слабые стороны линии защиты или обвинения, не могла отсеять присяжных на практикуме или быстро назвать статью. Все это давалось трудом и кровью.

Но хуже всего то, что в привычную мешанину мыслей об учебе и Клетке вмешались совершенно новые. Токсичные. Я совершенно точно знала, что они токсичные, как и все мечты. Как и все планы, не основанные на реальных возможностях. Эфемерные и шаткие. Готовые в любой момент разлететься вдребезги и ранить осколками.