Спорим, тебе понравится? (СИ)

— А какие у меня есть варианты, Ярослав? — стискиваю я подол форменной юбки до такой степени, что ткань трещит под пальцами. — Послать мать на три буквы и уйти жить на вокзал? Или предлагаешь объявить ей войну и забаррикадироваться в собственной комнате? Или…

— Или просто можешь заткнуть ей рот и в жёсткой форме утрамбовать в её пустую, пуританскую башку, что ты личность! Что ты выросла и тебе уже не три года!

— Она выгонит меня из дома!

— Не выгонит, зуб даю! Мой дед тысячу раз грозился провернуть подобное и до сих пор не решился. И твоя этого не сделает. Она же верующая, так? Куда ей такие радикальные меры? Не по закону божьему, Истома!

— Ты не понимаешь, о чём говоришь!

— Хорошо, давай поговорим на понятные мне темы. Ок? Ну так скажи же мне, любимая, как долго мы с тобой будем прятаться от твоей прибабахнутой маменьки?

— Пожалуйста, не называй её так, и давай уже сменим тему.

— Нихрена! Подожди ещё немного, так она тебе женишка с подтяжками и редким пушком на подбородке выберет, а потом заставит выйти за него замуж и нарожать кучку спиногрызов, забив на твоё будущее, карьеру и настоящую жизнь!

Он бьёт в самую точку, и мне хочется разреветься как маленькому ребёнку, который просит красный шарик, а ему покупают синий, потому что тот больше понравился маме. А-а-а!

— Хватит!

— Фак! — зло врезал ладонями по рулю парень и притопил педаль газа в пол, всем своим обликом давая мне понять, что в бешенстве от реального положения дел.

Кажется, это была наша первая ссора в отношениях.

Глава 29.1

Вероника

Мы молча выехали на окраину города, также безмолвно добрались до огороженной высоким забором с колючей проволокой территории на самом берегу моря, проехали пункт охраны, предварительно забрав у них пару черных пакетов с эмблемой самого знаменитого в городе суши-бара, а затем побрели к одиноко стоящему у воды маяку.

— Холодно? — обернулся ко мне Басов и посмотрел отчего-то так грустно-грустно.

— Да, — зябко поёжилась я.

— Иди ко мне, — поднял он правую руку вверх, и я тут же под неё нырнула, попадая в его тёплые объятия.

Так мы и добрались до маяка. Ярослав открыл дверь и пропустил меня внутрь, пахнущего свежей древесиной помещения. А затем кивнул на лестницу, ведущую наверх, по которой мы и прошагали бессчётное количество ступеней, пока не добрались до самой последней площадки, отгороженной от бушующего моря и промозглого ветра лишь панорамным остеклением. Тут было немного прохладно, но очень уютно — на полу выжженное до черноты дерево, мягкие топчаны с кучей подушечек, два кресла-мешка и низкий столик, на котором одиноко лежал бинокль.

— Что это за место? — охнула я, вглядываясь в бесконечность водной глади, над которой парили крикливые чайки.

— Это — моё убежище. Место, где я могу укрыться от всего мира. Мой отец выкупил этот клочок земли ещё при жизни. Хотел построить здесь крутой отель и всё такое, но… увы. Его запала хватило только отремонтировать маяк, да и то не до конца, как видишь. До ума доводил тут всё уже я.

— Мне очень жаль, — сначала дотронулась я до его щеки, а потом крепко обняла парня, пытаясь хоть как-то утешить его боль. Но напрасно.

— Не надо, Истома. Мой отец был не самым хорошим персонажем, знаешь ли.

— Но и не хуже моего, — прошептала я, словив слишком болезненную вспышку за рёбрами, которая означала лишь одно — я всегда была мимо кассы.

— Он тоже умер?

— Для меня да.

— Гнида, — поджал губы Басов, а затем также, как и я, крепко обвил руками моё тело.

Так мы и простояли какое-то время, а потом улеглись на мягкий топчан, завернувшись в плед и в друг друга, уплетая изумительно вкусные суши и бесконечно долго болтая обо всём на свете. Обнимались. Целовались. И почти переступили черту.

— Почему нет, Истома? — шептал мне Ярослав на ухо, пока его руки блуждали на моих бёдрах, поджигая во мне звонкие петарды.

— Пожалуйста, — молила его, ибо понимала — я бессильна перед этим парнем и давно уже капитулировала.

Растеклась перед ним бесформенной прибалдевшей лужицей сладкого сиропа.

Влюбилась…

— Скажи мне «да», — упрямо расстёгивает на моей груди крючки бюстгальтера Басов, — обещаю, больно не будет…

Дышу часто. Зажмуриваюсь. Чувствую, как подушечки его пальцев обжигают кожу рядом с кромкой моих трусиков, чуть тянут ткань вниз, и я отчётливо осознаю, что мы на полной скорости несёмся за черту благоразумия и трезвости ума.

— Тебе понравится, Истома… верь мне. Только мне одному…

Укус в шею. Ниже. Чувствую его настойчивые губы и горячий язык у себя на груди. Почти схожу с ума от зашкаливающих ощущений. Ох, мне так сладко, так пылко, так бесконечно прекрасно. Я буквально замираю на острие ножа, в шаге от пропасти, в которую одновременно боюсь упасть, но в то же время желаю сброситься сломя голову.

Быстрее!

— Ты со мной? — до лёгкой боли сжимает мою ягодицу Басов и чуть подкидывает на себя, стыкуя нас в самых неприличных местах и высекая из моих глаз искры, а изо рта протяжный, глухой стон.