Спорим, тебе понравится? (СИ)

Вот только этот злосчастный день выдал мне не все сюрпризы. На следующих двух уроках французского ко мне без спроса и будто бы так было всегда, подсела Дина Шевченко. Ничего не говорила и на мой вопросительный взгляд только пожала плечами и отмахнулась. А затем наступила большая перемена и начался второй акт марлезонского балета с Басовым в главной роли.

— Привет, Истома, — парень материализовался позади меня, когда я раздумывала, что выбрать на обед: гречку или рис.

— Привет, Ярослав, — вздрогнула я и зажмурилась, честно не зная, какого именно выкидона от него вновь ожидать.

— Ты жива! — закинул он мне руки на талию и резко прижал к себе.

Удар — вспышка. И столб фантомных искр взмывает в небо от соприкосновения наших тел. Чёртовая магия! И я хочу, чтобы она кипела между нами вечно, но есть нюансы.

— Жива, — аккуратно высвобождаюсь я из его пут, замечая, как тихо стало в столовой, потому что все сейчас пялились на нас и обалдело хлопали глазами.

Ну да. Где я — очкастая замухрышка с лишним весом и где король этой гимназии, идеальный, как грех во плоти?

— А я думал, что тебя эта грымза сожрёт и даже не подавится, — Басов хохотнул и, как ни в чем не бывало, продолжал вещать, пока водружал на мой поднос чашки с едой, — но реально, парни перед её занятиями ещё и не такое отжигали, Серяк вообще мог прямо посреди урока язык в рот Фадеевой засунуть и ни слова против. А тут начала исполнять чего-то…

— Яр, послушай, — вся покрылась я ледяной коркой изнутри и снаружи, понимая, что придётся вновь требовать не просто сбавить темп, а скрутит его на ноль, потому что...

Блин, ну я жить хочу. Дышать! Любить! И желательно в этом самом городе! Но если мой парень продолжит гнать коней в том же духе, то меня просто увезут на край географии и запрут в башне, выкинув ключ в глубокое синее море.

К гадалке не ходи, так и будет!

— Сядешь за наш стол?

— Яр...

— Кстати, я поговорил с Аммо, прокомпостировал ему мозги и всё такое. Так что, не беспокойся, больше инцидентов с Мартой ты не увидишь. Блин, поднос маленький, всё не влезло. Ладно, пошли.

И попытался переплести наши ладони, но я решительно одёрнула руку, игнорируя любопытство разношёрстной толпы, перешёптывания и завистливые взгляды девчонок.

— Стой, — как вкопанная замерла я на месте и требовательно посмотрела на парня, а тот наконец-то допетрил, что к чему и тоже вопросительно на меня глянул.

— Истома?

— Остановись.

— Почему?

— Потому что я...

— Ну, ну, давай дальше рожай, малая, — по его лицу пробежала тень, и он сложил руки на груди, ожидая от меня продолжения.

— Счастье любит тишину.

— Чушь собачья! — выплюнул Басов.

— Я не хочу трясти нижнее бельё на потеху всей гимназии, — словно уж вертелась я на раскалённой добела сковородке.

— А я хочу. Потому что это нормально — не прятаться в пыльных чуланах, когда два человека влюблены друг в друга. Ясно? Я в тебя влюблён. А ты в меня?

— Яр...

— Так, понятно. Короче, или ты со мной, Истома.

— Послушай...

— Или нет.

Сглатываю. И теперь нагоняй от матери кажется мне чем-то незначительным на фоне зарябившего перед глазами возможного расставания с этим парнем, от которого у меня напрочь снесло крышу и сердце каждую минуту истошно вопит, качая по венам не уже не кровь, а чистый эндорфин.

Но это всё пат! Я в адовой западне и не знаю, что делать.

Может, именно поэтому я молча разворачиваюсь и составляю с подноса всю еду, что набрал для себя Ярослав, а потом шагаю к своему столику, игнорируя недовольный рык за спиной.

Он злится. Я знаю. Но что я могу?

Я просто сажусь на привычное место, за пустой, одиноко стоящий в самом углу помещения стол и принимаюсь заталкивать в рот еду, не чувствуя ни вкуса, ни запаха. Вот только моё уединение длится недолго. Уже спустя минуту стулья вокруг стола выдвигаются, а рядом со мной садится Басов. С другой стороны — Серяк и Тимофеев. Напротив — Аммо, раздавливая меня жестким взглядом исподлобья.

Столовая гудит. Кто-то свистит. Кто-то в ладоши хлопает. Со своего места на нас прищурившись глядит Максимовская и её свита. А Ярославу всё нипочём. Он просто закидывает на мое плечо руку и притягивает к себе, шепча на ухо безапелляционное:

— Ты со мной. Я так решил.

А я лишь в изнеможении прикрываю глаза, потому что в этот самый момент в дверях столовой появляется моя мать и буквально распинает меня своей яростью.

Всё...я в котле!

Глава 33– Горькая правда

Вероника

Последние уроки я шарахаюсь по коридорам гимназии от Басова как чёрт от ладана. Но он словно ищейка преследует меня и будто бы знает, где именно я пытаюсь от него скрыться. Достаёт из-под земли. А затем припирает к стенке.

— Ты стесняешься меня, что ли, истома? — его голос такой грустный и скрипучий, что, мне кажется, ещё чуть-чуть и парень просто сорвётся в отчаяние.

— Нет! Что ты? — а сама головой по сторонам кручу, боясь того, что мать снова увидит нас вместе. Мне и так от неё уже пришло на телефон несколько гневных сообщений, в которых она сулит мне сущий ад. Хватило!