Спорим, ты будешь моей?

Эрик тоже заказал себе какое-то мясо с овощами и модным соусом, и большую кружку какао на десерт.

– Что? – спросил парень с невозмутимым видом, когда официант, повторив наш заказ, бесшумно удалился.

– Я думала, будет глинтвейн, – хмыкнула в ответ.

– Была такая мысль, но одному неинтересно. А ты уже взяла детский десерт, и я решил, почему бы не присоединиться…

– Ничего он не детский! – возмутилась я. – Представь, молоко, фрукты, мороженое, ммм…

Эрик улыбнулся:

– Ты такая милая в эти моменты. И не скажешь, что вреднючий маг огня.

– Ой, кто бы говорил, – фыркнула я в ответ и полезла в сумку за блокнотом. – Ты был в прошлом года на балу?

– Да, заходил.

– Давай вспомним, что там было на столе… – я сдула выбившуюся прядку с лица и принялась перечислять тарталетки, канапешки и другие порционные штучки, которыми нельзя накормить, но можно перебить голод толпы отдыхающих студентов.

– Пирожки, – вдруг произнес Эрик.

– Что «пирожки»? – не поняла я.

– Все будут ждать пирожки от Бонфаер, – ответил парень.

Я замерла с карандашом в руках, смотря на парня и осмысляя предложение.

– Давай два вида тарталеток с салатом, два вида канапешек и три вида пирожков, – предложил парень. – И океан пряного пунша, в который мои одногруппники тихонечко подольют вино.

– Последнее я не слышала, – тут же отозвалась я. – Не хочу схлопотать на зимние праздники еще какую-нибудь отработку.

Эрик хмыкнул, а я задумалась. Нам принесли еду, парень уже вооружился приборами, а я все сидела и пылилась в лист бумаги, а затем выдала глубокомысленное:

– Профитроли.

– Что? – не понял Эрик.

– Не пирожки, а профитроли.

– Руби, ты, конечно, любишь сладкое, но на балу все будет хотеться что-нибудь посущественнее закусить… эээ… перекусить! – быстро поправился боевой маг.

– Ну не обязательно же сладкие! Можно сделать с паштетом, можно с яйцом, сыром и чесноком, можно с красной слабосоленой рыбой и сливочным сыром…

Дарквотер шумно сглотнул слюну и просяще так произнес:

– Давай сначала поедим, а?

– Лаааадно, – сжалилась я и отложила свои записи.

Минут двадцать за столом царила тишина, и лишь приборы стучали о тарелки. Затем Эрик не выдержал:

– Нет, ну это будет очень необычно, такого еще не было на моей памяти!

– Угу, – отозвалась я, потягивая молочный коктейль через трубочку. – Надо посчитать продукты.

– Надо купить тебе перчатки, – произнес Эрик. – Продукты можно посчитать завтра. Все равно сегодня ты не пойдешь к Шарти, она не в духе.

– Да уж, – вздохнула я. – Начнем с перчаток.

С перчатками было проще всего – на королевской площади стоял центральный королевский бутик, где продавалось решительно все: от дамской пудры до спального гарнитура. И все это было самых модных брендов и самых неприличных цен.

Большое по площади двухэтажное строение уже стояло украшенное к зимним праздникам внутри и снаружи. Снаружи это были искусственные наледи, переливающиеся красивым голубым светом с замороженными в них красными ягодками брусники и клюквы. Ягодки задорно моргали в своем веселом такте, и здание целиком напоминало декоративную шкатулку.

Внутри же в бутике украшение было одновременно проще и симпатичнее. С потолка падали иллюзорные хлопья снега, а под ногами от каждого шага по полу разбегался морозный узор. Дети с радостными визгами прыгали и смотрели, как от топота ножек расцветает ледяная магия или пытались попробовать на зуб снежинки.

Я редко бывала здесь, а потому шла и крутила головой по сторонам, читая вывески. Чего тут только не было! И магазин парфюмерии, и декоративной косметики, и новомодные планшеты, и живые цветы, и даже большой павильон мебели. За стеклянном на витрине рядком стояли выставочные образцы кроватей – пафосные двуспальные с тяжелым резным изголовьем и веселенькие детские с мягким бортом.

– Ам! – раздалось сердитое у моих ног, и я едва успела затормозить.

– Ам! – повторил карапуз, сосредоточенно ловивший ртом иллюзорные снежинки.

– Ты чего? – обернулся Эрик, успевший пройти вперед.

– Ам! – малыш топнул ножкой, но снежинки ни в какою не хотели ловиться.

Я обернулась, в поисках мамы и определила ее по слегка безумному взгляду, расширившихся от ужаса глаз.

– Тирелл! Нельзя убегать от мамы! – молодая женщина схватила ребенка и прижала к себе.

Малыш явно не понимал, почему мама чуть не плачет, но тут же пожаловался на свое горе:

– Не ам!

И посмотрел на меня глазами, полными слез. А я, в свою очередь, посмотрела на Эрика, чувствуя себя абсолютно беспомощной.

Дарквотер подошел, и я подумала, что сейчас он опять возьмет меня на буксир, чтобы не отвлекалась от цели путешествия, но парень удивил.

Он присел на корточки возле малыша, раскрыл свою ладонь и продемонстрировал ребенку крошечный водяной смерч. Малыш тут же забыл обо всех снежинках разом и широко распахнутыми глазами зачарованно смотрел на магию. А в следующее мгновение маленькая ладошка со скоростью броска кобры попыталась ухватить миниатюрный водоворот.