Спорная антипатия (СИ)

Наруто спал безмятежно, и его сон не нарушало ничего, даже Саске с Сакурой, которые пришли ночью. Проснулся он около полудня, обнаружив, что и Учиха, и девушка всё ещё спят — должно быть, Сакуре не нужно было вставать на работу, и она позаботилась о том, чтобы не заводить будильник. Он не стал проверять их, боясь натолкнуться на нечто нелицеприятное для его глаз: мало ли чем Саске с Сакурой занимались ночью… хотя Узумаки мысленно порадовался, что ничего не слышал — то ли сон был такой крепкий, то ли действительно ничего не было и Наруто просто себя накручивает.

Как бы то ни было, он поднялся с дивана, на котором спал на первом этаже, зевнув и потянувшись, так что захрустели кости. Это было довольно приятным ощущением для Наруто, проспавшим здесь целую ночь, — диван был немного жёстким и неудобным, но в силу вчерашних обстоятельств Наруто заснул здесь, ожидая, когда Саске вернётся обратно вместе с Сакурой. Но сейчас ему явно было не до них. Узумаки, тяжело вздохнув, направился на верхний этаж, где находилась ванная комната — она была простой и не такой просторной, как в многоквартирных домах. Однако она вполне устраивала и Наруто, и Саске, которые посещали её каждый день и ничуть не жаловались даже на то, что трубы немного протекали, из-за чего в небольшой кладовой на первом этаже пахло сыростью и плесенью, а дверь невыносимо скрипела.

Приняв душ, он вышел, бросив короткий взгляд в сторону комнаты, где спал Саске: там было невероятно тихо, слышалось лишь тихое сопение — мужское и девичье. Дышали они, казалось, в унисон. Заглянув, заинтересованно прищурившись, Наруто обнаружил, что девушка преспокойно спала на груди Учихи, обнимая его одной рукой, а тот, в свою очередь, поспешил прижать её к себе. Это было довольно милым зрелищем — Сакура явно наслаждалась пребыванием рядом с Учихой, несмотря на то что случилось.

Улыбнувшись, Наруто покачал головой, поспешив выйти и оставить их наедине: не стоило вмешиваться, в особенности сейчас, когда у них наконец всё хорошо. Но Наруто был знаком с такими людьми, как Ким, и понимал, что просто так это пресмыкающееся не сможет отпустить Сакуру и оставить её. Быть может, стоит пережить немалое количество трудностей, перед тем как действительно быть счастливыми. Ведь лёгких путей к счастью не бывает, а если такой пусть внезапно и находится, то это порой совсем не то, к чему стремятся люди. И Узумаки знал не понаслышке о таких людях, как этот тиран, с которым жила Сакура. Сначала они притворяются вполне милыми и безобидными, а затрем начинают рвать и метать, делать так, чтобы жизнь самого ближнего стала невыносимой. Такое бывает едва не на каждом шагу: эти люди напоминают снежинок. Кажутся такими чистыми и светлыми, но затем, когда эти снежинки падают, накапливается страшный снежный ком, буквально шквал лжи и лицемерия.

Быстро приведя волосы в порядок, — а точнее попросту растрепав их ещё сильнее, чтобы они быстрее высушились, — Наруто поспешил собираться, глянув на часы. Куда он так торопился? К той самой, которая будет рада его видеть. Слегка улыбнувшись, он надел простые джинсовые бриджи и свободную зелёную футболку с каким-то провокационным рисунком насчёт правительства. Особенного внимания Наруто не придавал тому, как он выглядит — если девушка действительно полюбит его, то она станет любить его таким, какой он есть, невзирая на то, что он носит. Он, завязав чёрные кеды, поспешил выйти из салона, не забыв оповестить посетителей, что он закрыт на перерыв, повесив табличку — пусть Учиха с Сакурой ещё немного поспят, им нужно отдохнуть после пережитого.

Киото не нравился Наруто — он не располагал теми возможностями, которые он мог бы проявить. Наруто неплохо рисовал и считался в своём окружении большим любителем искусства: он знал полотна Моне и Климта и скульптуры Микеланджело и Дюре, ценил очень многих художников и граффитистов, которые не просто разрисовывали заборы нелицеприятными надписями, а старались сделать город красивее, изображая небольшие картинки ночью, когда никто не видит.

Этот город не знал своих героев. Таким являлся и Наруто: был одновременно и мастером татуировок, и граффитистом, рисуя на стенах, когда появлялось свободное время. Вместо того чтобы ценить творческий потенциал молодых людей, Киото расценивал больше дипломатов в строгих костюмах, экономистов, больших любителей подзаработать на подписывании мелких бумажек, от которых кому-то может сделаться плохо: люди продают дома и квартиры за такие немыслимые деньги, что даже человек, от бессилия оставшись без крыши над головой, предпочтёт больше ночевать под мостом, обнимая лохматую мокрую собаку в дождь, нежели в тепле и уюте, какой привыкли чувствовать те, кто владеет недвижимостью.