Спорные истины «школьной» литературы

Что же прочтет и как воспримет это современный двенадцати– или тринадцатилетний подросток? Разумеется, педагог ему поможет заметить патриотические речи и мужественные поступки героев, великолепные описания, изумительный язык и другие безусловные достоинства героико-романтической повести. Но вдумчивый читатель, изучающий текст, не может не обратить внимания и на другие стороны, прежде всего морального порядка, ибо едва ли можно рассматривать «Тараса Бульбу» как исторический роман (Н. Степанов) или иллюстрацию к реальным событиям хотя бы уже потому, что Гоголь, прекрасно знавший историю России и Украины, почему-то отнес описываемые события к XV веку, тогда как они могли происходить лишь в XVI веке, на что указал еще Белинский (Александр Слонимский считал это ошибкой писателя). Следовательно, здесь главное – не историческая достоверность, а воспитательный заряд, в первую очередь ради которого и включается творение Гоголя в школьную программу. Посмотрим с этой точки зрения на некоторые высказывания автора и действующих лиц, на поступки героев. Заранее приношу извинения за обилие цитат, без которых мои утверждения могут показаться голословными.

Кто такие запорожцы и что их объединило, по словам Гоголя? Это разношерстный народ, включающий и свободолюбивых борцов, мастеров на все руки, умельцев, и уголовников, и разного рода халявщиков, выражаясь по-современному. А объединяла их «общая опасность и ненависть против нехристианских хищников». Однако в повести описываются не завоевательные действия «нехристей», а борьба казаков против поляков. Поляки – католики, те же христиане, славяне. И, между прочим, «короли польские… поняли значенье козаков и выгоды таковой бранной сторожевой жизни. Они поощряли их и льстили сему расположению». Так в чем же дело? А в том, во-первых, что запорожцы по определенным причинам кругом в долгах и ощущают потребность в поисках какого-то способа, чтобы расправиться с кредиторами и таким образом не только избавиться от долгов, но и мародерски нажиться, грабя и кредиторов, и неповинное мирное население. «Еще и теперь у редкого из них не было закопано добра – кружек, серебряных ковшей и запястьев…» «А сколько всякий из них пропил и прогулял добра, ставшему бы другому на всю жизнь, того и счесть нельзя…» И, во-вторых, дело в том, что казаку по природе непременно нужна война, причем среди запорожцев немало было тех, кому «всё равно, где бы ни воевать, только бы воевать». Войну затевает и раздувает сам Тарас Бульба: «Он всё придумывал, как бы поднять Сечь на отважное предприятие…» Мирная жизнь не устраивала Тараса, но воевать с иноверцами – с турками, татарами, – нельзя: заключен мирный договор, казаки связаны клятвой (кошевой: «Мы обещали султану мир». Бульба: «Да ведь он бусурман: и Бог, и Святое Писание велит бить бусурманов»).

Разными уловками, хитростями, демагогией Тарасу удается добиться отстранения миролюбивого и честного кошевого и разжечь войну с «бусурманами». Запорожцы празднуют избрание нового предводителя: «Винные шинки были разбиты; мед, горелка и пиво забирались просто, без денег; шинкари были уже рады и тому, что сами остались целы». Увы! Веселящиеся пьяные громилы перекочевали и в XX, да и в XXI век. Но вернемся к запорожцам. Новый кошевой в «красноречивой, витиеватой речи» (В. Белинский) поддакивает Бульбе: «без войны не можно пробыть», ибо «почти всё пропили» казаки. Решение принято, но прежде всего собравшиеся кидаются расправиться с евреями (как всегда, во всем виноваты они), а уж потом устремляются в Польшу – «отмстить за всё зло и посрамленье веры и козацкой славы, набрать добычи с городов, зажечь пожар по деревням и хлебам…» Война пойдет не столько с войском польским, сколько с мирным населением.

Для Тараса Бульбы врагов определяли в первую очередь национальность и вера. На протяжении повести мелькают выражения: «татарва», «рассобачий жид», «нечистый жид», «проклятые недоверки», «перевешать всю жидову», «перетопить их всех, поганцев, в Днепре» – и это не только из уст запорожцев, а и в авторской речи: «побуждаемые сильною корыстию жиды, армяне и татары»; «высокий и длинный, как палка, жид, высунувши из кучи своих товарищей жалкую свою рожу, исковерканную страхом»; «позорное владычество жидовства на христианской земле»; Янкель «сильно означил свое жидовское присутствие в той стране», «силился подавить в себе вечную мысль о золоте, которая, как червь, обвивает душу жида»; говорят евреи «на своем тарабарском наречии». Если всего этого мало, то еще одна цитата: «…толпа ринулась на предместье с желанием перерезать всех жидов. Бедные сыны Израиля, растерявши всё присутствие своего и без того мелкого духа, прятались в пустых горелочных бочках, в печках и даже заползывали под юбки своих жидовок; но козаки везде их находили». Не поздоровится «сынам Израиля» от этих саркастически хлестких описаний, характеристик, выражений. Зато какой бальзам для души черносотенцев всех времен и благодарность от них авторам программ и учебников!