Способность любить

Любовь до брака — время крайней напряженности чувств и высокого осознания этих чувств. Влюбленного ни на мгно­вение не оставляет это осознание самого себя, своих радо­стей и горестей, своих чувств и мыслей, надежд и мечта­ний. Любовь до брака, что бы мы ни утверждали, это по преимуществу любовь нарцисстическая.

Мы также помним, что романтическая любовь склонна к преувеличениям: она преувеличивает не только чувства любящего, но и положительные качества возлюбленной. А эти качества, какую бы радость они ни доставляли во время ухаживания, обычно наименее важны в семейной жизни. Ибо ухаживание — это время свободы и удоволь­ствий, а удовольствия становятся больше, если любимая хо­рошенькая или остроумная, если она хорошо танцует или

[286]

ходит на лыжах. Очевидно, что эти таланты никогда'боль­ше не будут так важны в их жизни.

Влюбленные также преувеличивают качества, которые преж­де всего привлекли их друг к другу. А если открывают качества, которые, возможно, не так привлекательны, не задерживают­ся на них: их любовь, конечно, преодолеет эти трудности!

Любовь в браке, разумеется, совсем не такая. Брак — это не только праздничные воскресные чувства, это еще и чув­ства понедельника и всей рабочей недели. Теперь влюблен­ные должны не только радовать друг друга, но и одновре­менно работать. Они больше не изолированы от мира в своем романтическом коконе: у каждого есть родственники, дру­зья, коллеги.

Теперь им нужно выполнять свои обещания бессмерт­ной любви, но в то же время перед каждым стоит реаль­ность повседневной жизни. От напряженного и исключи­тельного осознания только самого себя каждый из них вы­нужден перейти к повседневному осознанию окружающих. Из двух обособленных «я» они каким-то образом должны создать новое единство, единство «мы».

Таким образом, переход от добрачной любви к любви в браке — это в значительной степени переход от любви к себе к любви к другому человеку. Это переход от идеилюб­ви к реальностилюбви, от привязанности к идеебрака к самому браку.

Забота о любви

Как же облегчить этот переход и выработать сильную лю­бовь в браке? Ответ непременно связан со всей нашей исто­рией любви, наиболее значительной частью нашей биогра­фии до брака. Очень редко какой-то единичный опыт любви или самые ревностные намерения, удача или благородные надежды и глубокие стремления гарантируют успех любви в браке. Все это замечательно, но не имеет прямого отношения к ценности брака, как рама, какой бы красивой и подходящей она ни была, не имеет отношения к ценности картины.

[287]

Любовь — сложная привязанность. Вопреки распрост­раненному представлению, мы не влюбляемся с первого взгляда. Мы только распознаем в себе неожиданное чув­ство и желание любви. Но чувства непостоянны и непроч­ны. Они быстро возникают, меняются и с равной быстро­той исчезают. Наши отношения и привязанности, наша любовь — все это развивается гораздо медленней и гораз­до устойчивей к переменам. Новые привязанности разви­ваются на базе уже существующих. Трудность понимания этого связана с нашей верой в то, что большинство наших отношений в повседневной жизни возникли не по нашему сознательному выбору и поэтому не показывают, как мы ведем себя при выборе сознательном. Мы считаем, что ро­мантическая любовь возникает по нашему выбору. Конеч­но, мы обещаем себе сделать такой выбор, но на самом деле наше поведение — скорее результат предыдущего по­ведения.

Это не означает, что романтическое начало обязательно обрекает брак на разочарования и неудачу. Мужчины вна­чале обычно идеализируют женщину, которая их привлека­ет, у них обязательно возникает представление о ее не­обычных достоинствах, которые могут быть кажущимися и уж точно преувеличенными. Если предыдущие привязан­ности мужчины были преимущественно приятными, удов­летворительными и длительными, возможно, он сумеет осу­ществить свои идеалы в реальности. Любовь такого мужчи­ны зависит не от преувеличениявообще, а от того, чтоон преувеличивает. У него достаточно гибкости и психологи­ческих ресурсов, чтобы принять меньшее и работать над ним. Таким образом, реальность воплощает и усиливает ро­мантику, а не уничтожает ее.

Достигнуть такого нелегко. Часто то, что мы называем романтикой, на самом деле разновидность невроза. Идеа­лизация может относиться к воображаемым качествам. Не­вротическая любовь питается инфантильными потребнос­тями, которые вступают в противоречие с реальным ми­ром, и человек не может соединить воображаемое и реаль­ное без трения, боли и ощущения утраты.

[288]