Справедливости – всем

– Нет. В конце концов прихватят. Рано или поздно. Хотя я сделал все, чтобы поздно. Я тебя научил всему, чему можно научить за год. Но ты ведь знал, на что идешь, так? Знал. И ты прекрасно представляешь, что чем дольше находишься на войне, тем больше шанс, что тебя убьют. Ты ведь не просто так решил предприятие сделать, не хочешь, чтобы твои соратники остались ни с чем? Вот только ты не думал над тем, что без тебя они пойдут вразнос? Превратятся в обыкновенную банду убийц? Подумай над этим. А еще подумай, на кой черт тебе заморачиваться с какими-то там девками! Спасать шлюх! Устраивать любовь-морковь! Ты должен сделать свое дело и отдать мне долг! И держаться в своей огневой точке максимально долгое время, вычищая пространство от всяческой дряни! Как это делает солдат с пулеметом на войне! А ты заигрался в доброго самаритянина! Жалко ему, видишь ли, стало смазливую шлюшку, увидел и тут же растаял! Ладно там, сделал свое мужское дело и дальше пошел. Нет, тебе нужно большего!

– Все равно не понимаю, как Семушкин меня так легко раскрыл!

– Он опер, Андрей. Старый, тертый, незашоренный опер. На таких, как он, все и держится. Ты еще зеленый, хотя и умный парень, а он – просто ищейка. Любого можно найти, лю-бо-го! А вот доказать… Кстати, ты нашел убийцу моей соседки? Есть версии?

– Нехорошая картина вырисовывается. Очень нехорошая! Даже говорить противно. Не хочу верить. Честно – в советское время такое вряд ли было бы возможно. Все-таки тогда ментов проверяли, был какой-то отбор.

– Я что-то такое и подозревал, – Сазонов поджал губы. – Только аккуратно. Это не гопнику по печени настучать. И, кстати, он никогда не сознается.

– Посмотрим! – я скривился, как от зубной боли. – Да, непросто будет. Даже не знаю, как подступиться. Кстати, а у вас, случайно, нет какой-нибудь гадости, чтобы вколоть, и человек все рассказал? Я читал о такой штуке, вроде как гэбэшники применяют. Или применяли. Нету?

– Нету! – ехидно хмыкнул Сазонов, поднимаясь с места. – Придется тебе башкой как следует поработать, расколоть негодяя. И я не про то, чтобы ты БИЛ головой! Я о работе мозгом! Все, шагай! И кстати, раз уж разговор зашел, когда собираешься заняться своими… недругами? Теми, ради которых ты все и затеял? Или передумал?

– Не передумал. Сейчас утихнет все, и займусь. Всему свое время. Информация собирается, накапливается.

Сазонов кивнул, отвернувшись, занялся грязной посудой, стоявшей на столе, как бы подчеркивая, что разговор закончен. А я пошел на выход. Работать надо. Злодея искать. Если убил не бывший муж, то кто?

В этот раз старушек у подъезда не было. Разбежались по своим гэбэшным делам. Так что я вошел в подъезд и стал подниматься к нужной мне квартире. Благо что кодовый замок на двери подъезда открыть не составляло никакого труда – нужные кнопки, как обычно, были вытерты до серебристого блеска. В отличие от других, нетронутых, ржавых кнопок.

Идиотство, конечно. Нормальный человек не сможет войти в подъезд, не зная особенностей обращения с кодовым замком, а любой вор, грабитель, негодяй точно знает, как таким делом ему воспользоваться. Зачем тогда нужна эта самая кодовая дверь? Люблю я Россию. Ей-ей, люблю! Но почему в ней все через жопу?! Вроде и мелочь с дверью, но сколько таких мелочей в нашей жизни? Или это я уже брюзжу, как старик, и ничего такого в этой истории нет?

В квартире никого не было. Видимо, еще рано. С работы приходят после шести-семи часов вечера, а сейчас еще… Насколько помню, у молодых, что жили сейчас в квартире, детей пока не было, так что все жители квартиры работали, дома не сидели.

Я досадливо поморщился. Перспектива непонятно сколько времени дожидаться хозяев квартиры меня не прельщала. Оставалось только пообщаться с соседями, но что даст эта беседа?

Прозвонил все квартиры возле нужной – полное молчание. То ли на самом деле никого нет, то ли попрятались. Когда в одну звонил, показалось, что дверной «глазок» потемнел, но, когда покричал в дверь, что пришел из милиции, не откликнулись. Затихарились.

Уже когда спускался по пыльной, пахнущей кошачьей мочой лестнице, подумалось, а на кой черт мне все это надо? И правда, на кой черт я этим занимаюсь? Платят жалкие гроши! Уважения – ноль! И, что характерно, нет уважения ни со стороны начальства, ни со стороны граждан, для которых я только «мусор» и «мент поганый»!

Меня всегда удивляло, что те же граждане, которые называют нас «мусорами» и «козлами» (я не имею в виду уголовников), которые нас презирают, случись что, бегут с заявлением к этим самым «мусорам». Все-таки уголовный элемент в этом отношении более последователен – попробуй заставь их бежать с заявлением к врагу! К «мусорам»! Они сами все решат, без милиции. А эти? Обыватели, которые всем своим видом показывают неуважение к ментам, – эти почему требуют от нас помощи и защиты? Разве не стремно принимать помощь от тех, кого ты только что поливал грязью?

А-а-а… налоги платите, да? И потому имеете право требовать? А мы должны тут же на цырлах бежать исполнять? Ну-ну… ждите!