Читаем Справочник по мировой мифологии. Боги и герои Греции, Рима, Скандинавии, Германии, Индии и Египта полностью

Наконец, мы не должны забывать о том, что глубина религиозных чувств греков проявлялась и в праздниках, или играх, как их называли сами эллины, которые устраивались и проводились в честь определенных богов. На время таких празднеств прекращались все войны между отдельными государствами, а люди могли свободно передвигаться даже по враждебным территориям. Нам известны Олимпийские, Пифийские, Немейские и Истмийские игры.

Первые из перечисленных торжеств проводились в честь Зевса на равнине в Олимпии, расположенной в Элиде, через каждые четыре года. По этим Олимпиадам, как мы их теперь называем, производился счет лет. Игры, проводившиеся в рамках этого события, включали соревнования в беге, борьбе, по боксу, сочетавшему как первое, так и второе, скачки, в которых участвовали как колесницы, так и простые всадники. Победителю вручался приз – оливковый венок. Чтобы получить его, атлеты беспрестанно тренировались и отправлялись в долгий путь. Цари посылали на скачки коней и считали победу в забеге одним из важнейших своих достижений. Сограждане атлета-победителя возводили в его честь статую. Нередко писатели, такие как, например, Геродот, зачитывали во время игр, на которые собиралось большое число людей, свои произведения. Пифийские игры проводились через каждые четыре года недалеко от Дельф в честь Аполлона. Соревноваться на них приезжали не только атлеты, но и музыканты, а победителей награждали лавровым венком. Наградой на Немейских играх, посвященных Зевсу, был венок из плюща. Истмийские игры проводились через каждые два года в Истме, в Коринфе, в честь Посейдона, а их победителей награждали венком из сосновых ветвей.

Следует отметить довольно странный факт: несмотря на все благочестие древних и многочисленность проводимых ими ритуалов, они не создали единого предписания, предназначенного для широких слоев населения, и не описывали сущность и функции богов, которым поклонялись. В Греции были постоянные жрецы, проводившие публичные церемонии, приносившие жертвы и совершавшие другие обряды, необходимые для божества, которому они поклонялись. Но на этом их обязанности заканчивались. Вероятно, именно из-за того, что подобные ритуалы проводились с незапамятных времен, обычные греки старательно придерживались их. Как бы то ни было, их религиозное рвение никоим образом не связано со знанием о свойствах богов, приобретенным благодаря ознакомлению с общедоступным предписанием. Тот факт, что все эллины представляли богов примерно одинаково, связан в первую очередь с влиянием таких поэтов, как Гомер и Гесиод, а во-вторых, с усилиями тех, кто имел отношение к Дельфийскому оракулу. Из-за этого в умах большинства не только простых смертных, но и таких выдающихся людей, как Сократ, признававшийся в том, что он не знает точно, сколько Афродит – одна или две – было на самом деле, и удивлявшийся тому, откуда у Зевса, считавшегося одним богом, столько имен, царила путаница.

Здесь следует отметить, что приведенные выше замечания относятся только к древнегреческой религии. В религии римлян, за исключением наиболее примитивных мифов, таких как те, при помощи которых объяснялось возникновение мира, подобные явления уже не прослеживаются. Следовательно, отождествлять эти две мифологические системы не следует. Несомненно, эти народы принадлежали к одной ветви огромной семьи, названной человечеством, и их религиозные представления также возникли из одного источника. Но прежде чем их верования успели развиться, эти два народа разделились, основав на территории Европы отдельные изолированные друг от друга поселения. На протяжении последовавшего за этим длительного периода отдельного существования общие элементы религиозных представлений, характерные для них в самом начале, стали нивелироваться под влиянием разных условий жизни и, наконец, исчезли. Римляне, которые в древнейшую эпоху своей истории были простым и более или менее единым народом, занимавшимся скотоводством и земледелием, не нуждались во множестве различных богов, казавшимся столь необходимыми грекам, разбросанным по довольно большой территории, разделенным на различные племена и занимавшимся гораздо более разнообразной деятельностью.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство