Спрятанные реки

В общем, я открыла дверь ногой, держа в каждой руке по стакану с горячим кофе (капучино и американо). Дверь открылась, но потом снова начала закрываться, я потеряла равновесие, начала искать его с помощью рук так, что кофе-американо пролился мне на голову. Лоб, волосы, правое плечо – всё было залито раскалённым напитком, и только в рот не попало ни капли. Капучино в процессе не пострадал, и я торжественно вручила его сестре, после чего стала вытирать лоб, волосы и правое плечо.

– Ну ничего, – сказала я с натужной бодростью, – если мне вдруг захочется взбодриться, можно будет просто понюхать плечо. Или волосы. Главное, ожогов нет. Кажется.

А сама, конечно, вспомнила правило трёх злополук – и тут же, на месте, получила вторую пулю. В колонке, где, как мы считали, осуществлялась заправка, кончился бензин. Распространяя вокруг себя одуряющий запах горячей мокрой одежды, я бегала туда-сюда, пока мне делали возврат денег за недолив бака: сначала пыталась всучить кассирше вместо чека какую-то левую бумажку, завалявшуюся в кармане джинсов, потом искала тот самый чек в туалете, в магазине и в машине, пока не обнаружила его в конце концов мирно плавающим в луже пролитого кофе.

Я всё бодрилась:

– Заправимся ближе к городу.

Сестра не возражала.

На подъезде к деревне Ярково зазывно торчала очередная заправка, и мы свернули туда потому, что нюхать плечо, облитое кофе, оказалось неэффективным.

В Ярково было даже целых две заправки: одна – на трассе, вторая – на улице, ведущей в деревню, сразу за автосервисом. Это мы узнали потом. А пока всё шло на редкость удачно: я выпила кофе, на сей раз без потерь, потом залила полный бак бензина и развернулась, чтобы выехать обратно на Тюменский тракт.

И тут раздался скрежет, какого я никогда в своей жизни не слышала. Это был даже не скрежет, а вопль о помощи – и вопль издавал мой автомобиль.

Я вылезла из машины, проверила колёса – они выглядели как всегда. Никаких ровных тряпочек.

Снова села за руль – и снова скрежет.

Две машины, выезжавшие следом, остановились – водители явно ждали продолжения спектакля. А потом, вздохнув, полезли играть на сцену с нами вместе.

Первый водитель возвращался в Тюмень с юга, с ним ехали жена и кот. Кот к нам не вышел, но жена проявила участие и не жаловалась, что пришлось застрять на заправке, когда дом был уже так близок.

Второй водитель вёз пассажирок – двух женщин, источавших ароматы советского прошлого. Женщины были в химических кудрях и крайне дурном настроении.

– А что это вы нашего мужчину используете? – поинтересовалась одна. – Вызывайте сервис!

Водитель покраснел ушами, но, не обращая внимания на кудрявую злыдню, колдовал вместе с владельцем кота над нашими колёсами.

– Это у вас на северах здесь такие люди, – сказала злыдня. – У нас на юге вам бы ни за что не помогли!

– Как хорошо, что мы не на юге! – заметила сестра, и злыдня ушла в машину, как следует хлопнув дверцей.

Наши спасители синхронно, как в балете, вытерли вспотевшие лбы, и тот, что с котом, сказал:

– Вам правда лучше в сервис. Вот сейчас свернёте на Ярково и увидите гараж.

– А мы доедем?

– Ну конечно, доедете, правда, с музыкой.

Машина не просто скрежетала, но теперь ещё и дёргалась как припадочная.

Всё-таки надо было взять Волчище, – подумала я. – Теперь судьба будет изобретательно наказывать меня за холодную жестокость. И почему в меня всегда влюбляются именно те, кого я никогда не смогу полюбить? Будь Волчище не собакой, а, например, котом, я, может, и сдалась бы. Хотя, скорее всего, нет. Место кота в моём сердце уже занято. И по природе своей я однолюб.

Почему я должна расплачиваться за то, в чём не виновата?

Времени для размышлений было предостаточно. Пятьсот метров до деревни мы преодолели минут за десять. Въехали на стоянку автомастерской, где мирно играли в карты работники сервиса.

– Ступичный подшипник полетел, – вместо приветствия сказал работник в синей майке. – К бабке не ходи. Сейчас вызовем эвакуатор, а вы пока звоните в Тюмень, ищите сервис. И сам подшипник.

Два часа ожидания эвакуатора тянулись, как два дня. Я дошла до второй бензозаправки и купила там сигарет, хотя совсем недавно бросила курить. Мы съели пакет сушек: вкус у них был подозрительный, как, впрочем, и внешность.

– Помнишь, ты рассказывала мне в детстве истории? Про созвездие Гончих Псов и волшебника? – спросила я сестру. Она оживилась:

– Конечно! Этот волшебник мне так надоел, что я пришибла его цветочным горшком. Мы с тобой шли по улице, и ты всё время спрашивала: а дальше, Юля, а что было дальше? А дальше, сказала я, с подоконника упал горшок с махровой фиалкой и убил волшебника. А ты встала на месте, рот разинула и говоришь: «Как это – убил?»

– Вообще не помню! Видимо, защитная реакция на травму сработала, для меня волшебник вечно жив.

На этих словах в Ярково въехал эвакуатор – и мы побежали ему навстречу.

* * *