Спрятаться за цветами

Древний Глаз по-прежнему сидит посреди стариков хмурый и величественный.

ОКРАИНА ПОСЕЛКА

Атак никуда не убегает. Он сидит неподалеку, на горке, без движения, как памятник, с достоинством глядя в сторону левой трибуны.

ЛЕВАЯ ТРИБУНА

По-прежнему гулко раздаются удары по бревну. В такт им подергивается деревянная голова медведя.

Все ждут, что же будет дальше, и посреди этого немого ожидания Пат поднимается по лестнице. Медленно и спокойно он подходит к тому человеку, который, как бы там ни было, даже в поражении сохранил величие. Пат останавливается перед Древним Глазом и торжественно протягивает ему ружье.

ПАТ

Это мой подарок вам, глава рода Мыбинг.

Древний Глаз выпрямляется, поправляет на голове шапку, оглядывает лица стариков. Затем, еще раз внимательно посмотрев в глаза Пату и на столпившихся внизу зрителей, начинает говорить.

ДРЕВНИЙ ГЛАЗ

Я вижу перед собой мальчика, который воспитал дикую собаку и выиграл гонки. Я вижу перед собой мужчину, и я принимаю его дружбу.

После этих слов Древний Глаз отстегивает от пояса длинный охотничий нож в кожаном чехле и отдает его Пату. Обменявшись подарками, Древний Глаз и Пат садятся рядом. По виду Пата понятно, что ему оказана высшая честь.

Древний Глаз машет рукой в ту сторону, где стоит привязанный медведь.

ПРАЗДНИЧНАЯ ПЛОЩАДЬ

Девушки в национальной праздничной одежде стоят возле высушенного бревна с изображением головы медведя. Рядом на возвышении поет молодая женщина в национальной одежде, выбивая монотонный ритм с бесконечными вариациями, остальные через некоторые интервалы разом бьют по бревну и кричат: «Тятид-рухе!».

Каюр Урзюк выходит на середину. Подойдя к деревьям, отвязывает медведя и выводит его за цепь. Урзюк с медведем проходит по кромке площадки к противоположной стороне.

УРЗЮК

Этот медведь выкормлен родом Кегнак. Столько хлопот стоило выкормить его, а как наш род привязался к нему за четыре года! Сколько рыбы и сырого мяса употреблено на его корм! Все, у кого есть глаза, могут засвидетельствовать, что это достойный медведь, здоровый и сильный, и души предков не будут на нас в обиде.

Девушки бьют по бревну и кричат: «Тятидрухе!».

Медведь тревожно оглядывается. В дальнем конце стрельбища лежит мясо. Урзюк подводит медведя к мясу и начинает кормить его.

Старики, молодые охотники и женщины с детьми молча смотрят на это зрелище. С трибуны важно спускается Древний Глаз, берет лук и стрелы и выходит на середину площадки. Урзюк снимает цепь с медведя и отбегает к зрителям. Девушки ударяют по бревну и кричат: «Тятид-рухе!».

Медведь проявляет беспокойство. Очутившись на воле и не зная, что ему делать, мечется из стороны в сторону. Вдруг он останавливается, обводит взглядом зрителей, дальние сопки и темнеющий на горизонте лес, на пути к которому одно препятствие – долговязый и хмурый старик.

Древний Глаз без сожаления смотрит на медведя.

ДРЕВНИЙ ГЛАЗ

Закон. Он холоден и тверд и не знает жалости. Мы все равны перед ним, наш долг – служить ему и передавать по наследству. Я только исполнитель, только страж. Я несу свою службу, не пытаясь разгадать его, а медведь уже мертв, хотя ему кажется, что он жив. Приговор ему вынесен давно, и с тех пор он мертв.

Старик натягивает тетиву, и медведь с ревом встает на дыбы, стрела пролетает в воздухе, и снег обагряется кровью. В котле кипит вода.

Девушки кричат: «Тятид-рухе!» – и все подхватывают этот древний клич, и только Пат молчит. Он смотрит вдаль и видит свою собаку Атака.

ОКРАИНА СЕЛА

Атак спускается с горки и неторопливо бежит к своему дому по многолюдной улице. Люди, увидев Атака, расступаются, давая ему дорогу, и Пат с задумчивой улыбкой смотрит ему вслед до тех пор, пока он не скрывается из виду.

К О Н Е Ц

Москва, 2007 г.

Эпилог

Разрабатывая характер персонажа для будущего фильма, я всегда «играю» с этим персонажем и мысленно беседую с ним, чтобы лучше понять его и правдиво представить зрителю, и иногда в этих диалогах звучат откровения.