Спроси заклинателей духов

— Один раз… в Магадане… десятиклассница. Мы ее перевели в вечернюю школу.

— А Катю никуда не переведешь, — сказал Матвеев.

Людмила Федоровна согласно кивнула. Она все прекрасно представляла и не видела выхода.

— Вы хоть знаете… с кем она… ну, отца будущего ребенка? — спросила она.

— Знаю.

— И молчите?

— А что мне делать? Кричать?

— Судить! Судить за разврат несовершеннолетних!

— Он сам несовершеннолетний.

— Как?!

— Так. Он ее ровесник. Они уже были у меня. Он хочет бросить школу и помогать материально, когда родится ребенок. Они просили их расписать, когда получат паспорта. Это будет в следующем году.

— Кто же это?

— Я не могу вам сказать. Я дал слово детям.

— Вы предлагаете молчать и на все закрыть глаза?

— Нет, — сказал Матвеев. — Да со временем вы и так все узнаете. Но предпринимать ничего не надо, просто уже поздно. А травмировать детей…

— Дети?! — вскричала она. — Хорошенькие дети!

— Конечно, несмышленыши. Инстинкт победил, а в остальном не соображают, — спокойно сказал Матвеев. — Оба они, кстати, прекрасно учатся… — заметил Матвеев.

— Вот это совсем непонятно, — искренне удивилась она.

— Чего ж тут непонятного? — развел он руками. — Если уж в школе не ведется полового воспитания, — значит, виноваты мы. Вернее, сначала вы, учителя, а потом уже мы — общественность…

— Это вы серьезно?

— Вполне. Не забывайте, на материке много зависит от родителей, которые стараются спасти детей от влияния улицы и каким-то образом домашним воспитанием компенсируют школьные прорехи. А наши дети — дети интернатские. Они без родителей. Родителей им в этих щекотливых вопросах каким-то образом должны заменить мы. А как это сделать, простите, я не знаю. Насколько мне известно, ни учебников, ни пособий по этому вопросу нет. Ведь нет?

— Нет, — сказала она.

— Значит, до всего вам придется доходить самой. А этот случай примите как первый урок. Урок на будущее. От него нам не отвертеться.

— А что скажут в районе? Что скажут в области?

— Я не такой уж оптимист, но думаю, если хорошенько объяснить, поймут.

— Им объяснишь!

— Вот видите, как вы своих хорошо знаете, — рассмеялся Матвеев.

— А что вы посоветуете? — спросила она.

— Пока ничего. А посоветовать могу обратить внимание на младшую группу интерната. Одеты как попало. У них у всех пузырятся рейтузы, так они додумались носить их коленками назад, чтобы выглядели поновее.

— Что ж вы раньше-то не сказали?

— Я думал, вы знаете.

— Я сейчас же иду в интернат!

— Вот и правильно. А я как-нибудь к вам загляну. И еще — вас поселили в новый дом, для него это первый зимний сезон, как квартира?

— Пока хорошо, не холодно. Воды только горячей нет.

— Горячей еще долго не будет. Она и по проекту не должна быть, не хочу вас обманывать.

— Спасибо за откровенность.

Она ушла, а Матвеев вспомнил, как в прошлом году к ним в село в круглосуточный детский сад привезли из тундры двух малышей — мальчика и девочку. По утрам воспитатели находили их всегда вместе в одной кровати. Развели по разным спальням — все равно они спали вместе. Тогда вообще разделили по разным группам, на разных этажах и в разных подъездах. Ничего не помогло — среди ночи, когда все спят, они находили друг друга, а по утрам находили их. Воспитатели не знали, что и думать, а Матвеев попросил оставить их в покое, объяснил, что в тундре они всегда были вместе и спали в пологе вместе, здесь же — всех дичатся, надо их днем держать всегда вместе, и пусть вместе подружатся с другими. Поставили их кровати рядышком — дети успокоились. Вот и все, — просто ларчик открывался.

«Все-таки на краю света живем, — думал Матвеев, — как-никак, а специфику надо учитывать — и национальную, и географическую».

Глава 5

В суматошном, шумном школьном коридоре Андрей Матвеев столкнулся с Катей Рультынэ, скользнул молниеносным взглядом, удивился, что на ее красивом лице нет следов пигментации, протянул обе руки:

— Здравствуй, Катя! Как жизнь?

— Хорошо! Ой, Андрей Андреевич, мне такой сон снился! Будто я всю ночь танцевала с Пушкиным! Такой сон, я такая счастливая! Мне все подруги завидуют!

Про себя Матвеев отметил, что уроки литературы теперь ведет Людмила Федоровна, знать, хорошо ведет. И невольно вспомнил, как в прошлом году дети размечтались о будущем, и Матвеев спросил Катю, кем бы она хотела стать после окончания школы.

— Я бы хотела работать продавцом… в мясном отделе. Я бы каждому давала такое мясо, какое надо — и для строганины, и косточки в суп, и жарить на угольях… ведь мясо разное, смотря для чего…