Спросите Сталина. Честный разговор о важном сегодня

Иосиф Варейкис – тоже старый большевик, первый секретарь Воронежского обкома партии, потом Сталинградского обкома. У этого пламенного революционера было все хорошо в жизни, но 10 октября 1937 года он был арестован и обвинен в том, что с 1915 года являлся агентом охранки, до 1917 года занимался провокаторской деятельностью.

Варейкис обвинялся в том, что создал подпольную организацию для борьбы с советской властью. Надо сказать, что Варейкис оказался крепким орешком и признаваться в преступлениях, которые ему инкриминировали, не хотел. Можно предположить, что у Сталина к Варейкису была какая-то личная неприязнь, ибо далеко не каждым арестованным функционером он занимался лично. Так вот, для того, чтобы получить показания против Варейкиса, Сталин приказывает допросить Рябинина, преемника Варейкиса на посту первого секретаря Воронежского обкома. Рябинин не смог дать нужных показаний о Варейкисе. Вот тогда-то Сталин и приказал письменно избить Рябинина. Нужные показания все-таки были получены, и Рябинина, и Варейкиса расстреляли.

Как Сталин относился к тому, что его разрешение применять избиения и пытки использовалось повсеместно и на каждом шагу?

Сталин относился к этому плохо. Дело в том, что признания признаниями, но он все-таки хотел знать правду. А какая может быть правда под пытками? Во-вторых, массовые избиения и пытки вызывали острое недовольство и ропот среди народа. Репрессивная машина государства работала исправно, но напряженность в обществе росла. Поэтому Сталин, хоть и разрешил избиения подследственных в качестве исключения, был недоволен массовыми избиениями. Откуда нам это известно? Из критических строк, написанных самим Сталиным. Читаем:

«Во-первых, работники НКВД совершенно забросили агентурно-осведомительную работу, предпочитая действовать более упрощенным способом, путем практики массовых арестов, не заботясь при этом о полноте и высоком качестве расследования».

О том, что массовые аресты, избиения и пытки беспокоят Сталина и он хотел бы этого джинна запихнуть в бутылку обратно, свидетельствуют и вот эти рассерженные строки.

«…на практике метод физического воздействия был загажен мерзавцами Заковским, Литвиным, Успенским и другими, ибо они превратили его из исключения в правило и стали применять его к случайно арестованным честным людям, за что они понесли должную кару».

Как следует из этих строк, сами сотрудники НКВД, попавшие под горячую руку Сталина, были арестованы и испытали те же мучения, что и их жертвы. Однако, несмотря на попытки обуздать беспредел НКВД, Сталин все-таки не сумел этого сделать. Любопытно, что ровно через месяц после смерти Сталина Берия издаст приказ, в котором не только раскроет запрещенные методы работы следственных органов, но и вынесет запрет на их дальнейшее использование.

Читаем:

«…имели место грубейшие извращения советских законов, аресты невинных советских граждан, разнузданная фальсификация следственных материалов, широкое применение различных способов пыток – жестокие избиения арестованных, круглосуточное применение наручников на вывернутые за спину руки, продолжавшееся в отдельных случаях в течение нескольких месяцев, длительное лишение сна, заключение арестованных в раздетом виде в холодный карцер и др.

Рис. 164.

Указания И. В. Сталина об арестах, допросах и по другим вопросам. 13 сентября 1937 г.

РГАСПИ. Ф. 3. Оп. 24. Д. 321. Л. 68–69. Подлинник. Рукопись.

Рис. 165.

Указания И.В. Сталина о допросах. 13 марта 1938 г.

АП РФ. Ф. 3. Оп. 24. Д. 339. Л. 199. Подлинник. Рукопись.

Рис. 166.

Приказ Министра Внутренних дел СССР Л. П. Берии «О запрещении применения к арестованным каких-либо мер принуждения и физического воздействия». 4 апреля 1953 г.

ГА РФ. Ф. 9401. Оп. 1. Д. 1299. Л. 246–247. Подлинник.