Спросите у северокорейца. Бывшие граждане о жизни внутри самой закрытой страны мира

В последнее время подчеркивается, что Инминбан должен зарабатывать иностранную валюту или собирать «доверительные денежные средства». Сбор доверительных средств через школы и рабочие места имеет ограничения, потому что нет правовых мер наказания для руководителей, которые отказываются собирать их. Их заработные платы или пайки не замораживают, и они не могут быть арестованы, если не могут собрать деньги.

Но при сборе доверительных денежных средств через Инминбан люди чувствовали бы себя неловко с социальной точки зрения, если бы не дали денег тем, с кем они живут бок о бок. По этой причине система сбора доверительных денежных средств постепенно меняется.

Также можно обнаружить случаи, когда у старост Инминбанов накапливаются значительные неучтенные денежные средства. Безработица в Северной Корее незаконна, и тех, кто не работает шесть месяцев, могут отправить в трудовые лагеря. Полиция обнаруживает таких людей через старост Инминбанов. Староста Инминбана может каждый месяц получать плату в обмен на защиту («безработные» обычно на самом деле не безработные, они избегают работы в государственных организациях и участвуют в частном бизнесе).

Старосты Инминбанов могут использовать свои неучтенные денежные средства для помощи местным жителям, но в случае больших городов, когда денег много, а староста не очень хорошо знаком с членами Инминбана, староста может красть деньги. Это может привести к волнениям в общине, и в таких случаях старост арестовывают.

Что обычный человек знает о политических концлагерях?

Д.Т.: Возможно, есть люди, которые не знают точно, что происходит в политических концлагерях, но каждый в Северной Корее знает, что они существуют и что попасть туда – хуже смерти.

Чжи Мин Кан:

Сомневаюсь, что любой, проживший в Северной Корее определенное время, не знает основной информации о политических концлагерях. И нет ни одного, кто бы не знал, какие люди туда попадают и что с ними после этого происходит.

Не так давно политические концлагеря Северной Кореи стали известны миру как символы нарушения прав человека. Возможно, истинная природа этих мест не стала бы широко известна без массового бегства из Северной Кореи, вызванного экономическими трудностями.

Северокорейские политические концлагеря появились в конце 1950-х годов.

С тех пор в Северной Корее было создано несколько политических концлагерей, которые могли вместить десятки тысяч человек. Их обитатели – те, кто враждебно настроен к так называемым властям. У них разная биография, они могут быть кем угодно, от высокопоставленных лиц до фермеров.

Жертвы бесчисленны, включая тех, кто даже сам ничего не сделал, а был несправедливо наказан в соответствии с ёнчжвачже (что означает «виновен по признаку наличия связей»), правилом, по которому человека можно наказать за преступления его отца или других прямых родственников.

Там также есть те, кто когда-то сбежали за границу и стали христианами, и те, которые планировали бежать в Южную Корею. В глазах властей христианство – худшее преступление, так как оно отрицает преданность Кимам. Блокирование постоянной волны перебежчиков, желающих сбежать в Южную Корею, – отчаянная попытка властей сохранить систему, которая не может конкурировать с существующей в Южной Корее.

Даже северокорейские дети знают, что северных корейцев могут отправить в политические концлагеря, а если их туда отправят, они никогда не вернутся во внешний мир. Конечно, нет никакого официального процесса, например суда. Их просто увозят ночью в грузовике, и никто не знает, куда их отправили.

Членов семьи или родственников не уведомляют, а если члены семьи идут протестовать, власти угрожают им и не разглашают никакой информации о местонахождении тех, кого они любят.

В любом случае самое важное – то, что они виновны. Это ужасающее нарушение конституциональных ценностей Северной Кореи. И в Южной, и в Северной Корее есть свобода волеизъявления. Но в Северной Корее нет свободы после волеизъявления.

Жалобы на верховных руководителей Северной Кореи считаются великим грехом, который нельзя простить, пока не уйдут три поколения. Этому последует более жестокое и более безжалостное наказание, чем то, которое применялось во времена династии Чосон. Из-за этого даже есть люди, которых швыряют в концлагеря из-за «преступлений» родственников, с которыми они никогда не встречались.

В политических концлагерях свирепствуют болезни и пытки, а у чиновников северокорейского департамента государственной безопасности и Министерства обороны, которые управляют лагерями, также есть полномочия казнить заключенных. Самое главное, заключенные должны жить в лагерях всю свою жизнь и выносить болезни, голод и пытки, пока не умрут.

Так как политические концлагеря являются закрытыми местами, многие годы они существовали под завесой тайны, и даже теперь невозможно полностью увидеть их истинную природу.