Спустя вечность

«Понедельник, ночь.

Уже поздно, я подбила ватой папину куртку, у него от ревматизма болит плечо, его нужно держать в тепле. Сейчас два часа ночи. Утром в шесть он встанет и разбудит меня. Я тебе потом напишу и расскажу о нем. Он совершенно счастлив, что я приехала, вообще-то ему уже очень давно меня не хватало, но он не мог заставить себя послать за мной».

«20.5.50.

Папа целиком и полностью предоставлен моим заботам, так проходит полдня. Он хочет слышать и знать все, что происходит в доме и на усадьбе. Арилд в отчаянии, говорит, что папа во все вмешивается. Я пробую немного сдержать его. Недавно папа сказал: „Моя дорога в вечность получилась слишком долгой, ты повела меня окольным путем“».

«18.12.50.

Сегодня ночью я не спала из-за спины. Но папе хуже, чем мне, никто не может помочь ему в том, что иногда неожиданно с ним случается, сейчас в соседней комнате слышны громкие жалобы, у него был понос, и он запачкал штаны. С жалобами и молитвами он все-таки переоделся и бросил грязную одежду под кровать до лучших времен.

Бедный папа, с каждым днем соображает все хуже и очень бледен, я боюсь самого страшного, это может случиться в любую минуту. Часто он сидит у меня, гладит перину и выглядит таким беспомощным, что у меня разрывается сердце».

«2.4.51.

У меня сегодня радость: я нашла папины письма ко мне, которые считала похищенными. Я нашла их в пакете в его Хижине, надписанные его рукой: „Письма Марии“. Сперва я решила, что это мои письма к нему. Но потом нашла и свои письма, я вижу, что он сохранил даже каждый ничтожный клочок. Для меня это очень важно, ведь я снова возьмусь за свою книгу. Это поддерживает память, восстанавливает атмосферу того времени, некоторые письма я включу в книгу, потому что они больше всего другого создают нужную мне картину… Эту книгу лучше издать уже после нашей смерти. А в теперешнем положении мне не до нее.

С папой действительно стало очень тяжело, как только он просыпается, он тут же громко зовет меня. Я все время живу с перехваченным горлом. Папе не стало хуже, но он очень неохотно встает. Все время говорит о смерти. Если я не прибегаю на его первый крик, он говорит мне с любовью: „Позволь мне умереть на твоем пороге!“ Это он теперь придумал или это из какой-нибудь его книги? Не помнишь?»

Мои родные в Нёрхолме постоянно испытывали материальные трудности. Но по маминым письмам я вижу, что отца старались в это не посвящать, чтобы без нужды его не тревожить. Ему и без того приходилось несладко, в минуты просветления он понимал всю глубину трагедии и чувствовал себя за это в ответе.