Спуститься на землю (Колонизация — 2)

Слуги - не то чтобы диктатор пролетариата думал о них как о таковых - поспешно принесли прохладительные напитки в кабинет, где Молотов встретился с Квиком, послом Расы, и его переводчик прибыл через пятнадцать минут. После лицемерных выражений личного уважения, направленных в адрес Пола Шмидта, Квик перешел к сути: “Готов ли рейх капитулировать без условий?”

“Без условий? Нет”, - ответил Шмидт. “У нас все еще есть ресурсы, которые мы можем использовать, чтобы причинить вам вред, и мы готовы продолжать делать это при необходимости”.

Квик поднялся со стула, который был удобен для его зада. “В таком случае, нам нечего сказать друг другу. Позвони мне снова, когда придешь в себя”.

“Подождите”, - быстро сказал Молотов. “Теперь вы здесь. Почему бы не выслушать условия, которые Шмидт предлагает для капитуляции? Они могут быть приемлемы для вас, или вы можете вести переговоры с ним, пока они не станут приемлемыми ”.

Молотов видел, как трудно Расе усвоить концепцию переговоров с людьми. Переводчику и Квику пришлось несколько раз пройти взад и вперед, прежде чем Ящер неохотно сделал жест рукой, который его вид использовал для кивка. “Пусть будет так, как ты просишь”, - сказал он. “Я признаю, что ваше правительство не нарушило никаких существенных обещаний в этот период кризиса”. Это была слабая похвала, но Молотов воспринял ее странно, повернул свои глазные турели в сторону Шмидта и спросил: “Тогда какие условия вы предлагаете?”

“Во-первых, рейх должен сохранить свою политическую независимость”, - сказал Шмидт.

“Почему мы должны предоставлять тебе это?” - требовательно спросила Ящерица.

“Вы опустошили нашу землю, но не оккупировали ее”, - ответил Шмидт. “Сражаясь на земле, мы сделали по крайней мере столько, сколько могли”.

“Ну и что?” - спросил Квик. “Мы нашли другие способы выиграть войну, нашли их и использовали. Если вы не думаете, что мы победили, почему вы попросили об этой встрече?”

“Трудно представить, что вы могли бы сделать больше для разрушения рейха, чем вы уже сделали”, - сказал Шмидт, пытаясь спасти то, что мог, с мастерством, которым Молотов не мог не восхищаться. “Но у нас все еще есть ракеты наземного базирования, которые не были запущены, и вы почти ничего не сделали с нашими ракетоносными подводными лодками. Если вы нам ничего не дадите, что мы потеряем, используя против вас все бомбы из взрывчатого металла, которые у нас остались?”

“Это вопрос, достойный рассмотрения”, - сказал Молотов Квику. Рейх не собирался долгое время угрожать его стране, и он не хотел, чтобы ящеры сбросили на нее еще какие-либо бомбы из взрывчатого металла, не тогда, когда ветер уже принес слишком много радиоактивных осадков в СССР.

Но Квик сказал: “Если, с другой стороны, отныне мы будем править Рейхом, нам не придется опасаться подобных нападений в будущем”.

Молотову пришлось скрыть гримасу. Хотя Раса ничего не знала о диалектике, она мыслила в долгосрочной перспективе. Прежде чем Молотов успел что-либо сказать, это сделал Пауль Шмидт: “У вас достаточно солдат, чтобы разместить гарнизон на другой земле, полной людей, которые вас ненавидят? У вас достаточно проблем с удержанием в основном неиндустриализированных районов мира, которыми вы управляете. Насколько трудно было бы вам также оккупировать рейх? Насколько дорого это будет стоить? И как долго вам придется это делать?”

“Еще раз, убедительные доводы”. Молотов не хотел выглядеть защитником Германии, но он также не хотел, чтобы война продолжалась.

И Квик, на этот раз, не отказался сразу. Вместо этого он сказал: “Если вы сохраните независимость, она обязательно будет ограничена. Мы ограничим ваши вооруженные силы и разместим инспекторов в вашей не-империи, чтобы убедиться, что вы не пытаетесь тайно превысить установленные нами ограничения ”.

“Генерал Дорнбергер примет такие ограничения”, - сразу же сказал Шмидт. “Германия знала о них в прошлом”.

И Германия тоже обошла их стороной, Молотов знал. В 1920-е годы между Германией и Советским Союзом существовало большое тайное сотрудничество, от которого они оба получали выгоду. Он задавался вопросом, попытается ли новый фюрер повторить историю. На этот раз, как он предполагал, это будет сложнее. У Англии и Франции не хватало воли заставить Германию очень долго соблюдать ограничения Версальского договора. У ящеров было гораздо больше терпения.

Затем Квик доказал, что Раса в конце концов была готова к этому торгу, поскольку он сказал: “Если Рейх хочет оставаться независимым от Расы, тогда мы также будем настаивать на том, чтобы регион вашей не-империи, известный как Франция, стал независимым - я бы сказал, независимым еще раз - от Рейха” .

Шмидт выглядел так, словно надкусил яблоко и обнаружил половинку червяка. Молотов сказал: “При данных обстоятельствах это не кажется мне необоснованной просьбой”.

“Нет, это не помогло бы, не так ли?” Пробормотал Шмидт. Возрожденная Франция ослабила Германию в отношении СССР, а также в отношении Расы.

“Это не просьба”, - сказал Квик. “Это требование. Это минимальное требование”.