Читаем Спутник следопыта полностью

По внешнему облику и образу жизни ондатра напоминает нашу водяную крысу, но она значительно крупнее и лучше приспособлена к воде как среде обитания. Взрослые зверьки имеют вес около 1 кг при длине тела в 30 см. Хвост длинный (около 23 см), у основания имеет округлое сечение, а на остальном протяжении — плоский, сильно сжатый с боков. Он покрыт мелкими плотными чешуйками и редкими волосами, напоминая хвост русской выхухоли. (В пушном деле ондатру иногда неправильно называют американской выхухолью, исходя из некоторого сходства меха и хвоста этих зверьков.) Лапы у ондатры пятипалые, задние ноги длиннее и сильнее передних, имеют широкую ступню; плавательные перепонки — зачаточные, поэтому пальцы ног свободны и четко отпечатываются на илистых берегах водоемов и на снегу.

Ондатра такое же полуводное животное, как выхухоль и речной бобр. Она селится только на водоемах, предпочитая сильно заросшие озера, небольшие реки с медленным течением и обилием прибрежной растительности, старицы или дельтовые участки крупных рек с низкими островами, ветвящимися мелкими протоками и сплошными тростниковыми зарослями. Водоемы с бедной растительностью, быстрые реки с каменистыми или голыми песчаными берегами для нее неблагоприятны. Ондатра отлично плавает и ныряет; она чувствует себя в воде, как в родной стихии. На сушу этот зверек выходит сравнительно редко, хотя и чаще выхухоли, но двигается тоже довольно медленно и при вынужденных больших переходах обычно делается жертвой хищников. Поэтому многочисленные или длинные следы ондатр на снегу вдали от водоемов — несомненный признак неблагополучия в поселениях этих зверьков. Или лед стал слишком толстым и мешает им доставать корм со дна водоема, или наледи затопили их жилища и т. п.

Рис. 224.. Следы ондатры; правые отпечатки в ест. величину.

На водоемах с высокими берегами ондатры живут в земляных норах, обычно скрытых под кустами, высокими кочками, пнями и т. п. Два-три хода норы, начинаясь под водой, идут косо кверху и в глубь берега на расстояние в 3–8 м (на пологих берегах встречаются норы до 10–12 м длиной). Диаметр входа ондатровой норы 11–15 см, но размытые водой лазы нередко достигают 30 см в поперечнике.

Гнездовая камера норы 25–35 см; подстилка в ней почти всегда влажная, сделана из листьев, травы и мхов. Гнездо располагается выше уровня воды; потолок над камерой тонкий, так как она находится близко от поверхности земли. Там, где уровень воды сильно колеблется, ондатра устраивает многоэтажные норы. Перед входом в нору на отлогом чистом дне иногда удается заметить полосу выброшенной земли, а на заиленных водоемах — длинную борозду или траншею.

В каждой норе живет одна семья ондатр, причем жилые норы редко располагаются ближе чем в 100 м одна от другой, так как кормовой участок семьи прожорливых грызунов довольно велик. Кроме гнездовых нор на участке семьи всегда имеются еще короткие, просто устроенные запасные или кормовые норы — дополнительные убежища для поедания корма и перетаскивания молодых при появлении опасности.

Среди густой болотной растительности ондатра прочищает дорожки более длинные, широкие и сильнее утоптанные, чем у водяной крысы. Следы лап на илу, крупный помет зверька, бесчисленные огрызки и куски прибрежных и погруженных травянистых растений, плавающие на воде или сложенные кучками на пнях, затопленных стволах деревьев и кочках — лучшие признаки наличия ондатры; они обычно раньше попадаются на глаза, чем хорошо укрытые отверстия ее нор. «Кормовые столики» ондатры, как и у водяной крысы, встречаются и на укромных местах берегов и на воде. В последнем случае это целые плотики диаметром до 1–1,5 м из сложенных крест-накрест длинных стеблей, листьев и корневищ растений. Нередко на кормовых столиках встречаются створки раскрытых зверьком раковин перловиц и беззубок, остатки съеденных речных раков: животной пищей ондатра пользуется чаще, чем водяная крыса.

Рис. 225.. Следы американского енота. Этот зверек акклиматизирован у нас в лесах Киргизской и Азербайджанской ССР и хорошо прижился. Следы встречаются только в теплый период года, так как еноты на зиму впадают в спячку (верхние отпечатки — е. в.).

Перейти на страницу:

Все книги серии Тайны науки

Мозг. Тайны разума
Мозг. Тайны разума

Уайлдер Пенфилд (1891–1976) – один из наиболее оригинальных нейрохирургов своего времени, определивший методологию этого направления медицины на многие годы. Врач, которого современники называли даже «величайшим из всех канадцев», посвятил годы изучению текущих в мозге процессов – в попытке объяснить феномен человеческого сознания, человеческой души. Размышления над этой темой и выводы, к которым пришел практикующий врач и ученый по итогам многих исследований, будучи уникальными, не теряют актуальности по сей день.Автор, приводя сугубо научные факты, рассуждает о галлюцинациях и дежавю, делится опытом общения со своими пациентами, для которых он выступал также психологом и психиатром.

Уайлдер Пенфилд

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Педагогика / Образование и наука
Леонардо да Винчи. О науке и искусстве
Леонардо да Винчи. О науке и искусстве

Габриэль Сеайль (1852–1922) – французский историк философии и живописи, профессор Сорбонны, автор нескольких работ по эстетике, социологии и философии морали, имевших авторитет на рубеже XIX и XX веков. Опираясь на весь доступный и систематизированный им корпус сведений о Леонардо да Винчи, автор рассуждает о вкладе этого универсального человека в науку, приводя множество цитат из рукописей мастера. Последние он помещает в контекст современной ему ноосферы и сопровождает подробными комментариями.Основную часть предваряет биография Леонардо, опирающаяся на жизнеописание Джорджо Вазари и другие, менее известные источники, не доступные на русском языке.Всестороннее исследование, не утратившее актуальности по сей день, приводится в современной орфографии. Все ссылки на сторонние издания сохранены.

Габриэль Сеайль

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Происхождение видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь
Происхождение видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь

Этот труд Чарлза Дарвина – не только основа эволюционной биологии, но и дневник путешественника-натуралиста, побывавшего в Южной Америке, на Галапагосских островах и в Австралии еще в конце XIX века. Его научные и досужие наблюдения – это документ эпохи – эпохи в жизни людей, наземных улиток, утконосов, кенгуру, лавра и акаций. Автору, обладавшему интеллигентным юмором, удалось собрать замечательный «этнографический» материал о живой природе, рассказав об удивительных особенностях физиологии и поведения живых существ и передав слухи о занятных происшествиях, имевших место в их биографии.Книга для всех и на все времена.

Чарльз Роберт Дарвин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Биология / Образование и наука
Спутник следопыта
Спутник следопыта

Александр Николаевич Формозов (1899–1973) — известный ученый, эколог, зоогеограф, профессор Московского Университета. Он, автор многих научных монографий, широкому кругу читателей более известен как замечательный художник-анималист и писатель. Его научно-популярные книги «Шесть дней в лесах» и «Среди природы» многократно переиздавались. Однако самая известная его работа — это «Спутник следопыта». Благодаря ей многие поколения начинающих российских натуралистов смогли научиться читать «письмена» природы, проникать в тайны скрытой от наших глаз жизни зверей и птиц. А. Н. Формозов не мог жить без общения с природой, его любовь к ней была многократно умножена знанием тончайших деталей ее существования. К тому же нас призывает и эта книга — без наблюдательности, без знаний истинная любовь к природе невозможна.

Александр Николаевич Формозов

Зоология

Похожие книги

Введение в поведение. История наук о том, что движет животными и как их правильно понимать
Введение в поведение. История наук о том, что движет животными и как их правильно понимать

На протяжении всей своей истории человек учился понимать других живых существ. А коль скоро они не могут поведать о себе на доступном нам языке, остается один ориентир – их поведение. Книга научного журналиста Бориса Жукова – своего рода карта дорог, которыми человечество пыталось прийти к пониманию этого феномена. Следуя исторической канве, автор рассматривает различные теоретические подходы к изучению поведения, сложные взаимоотношения разных научных направлений между собой и со смежными дисциплинами (физиологией, психологией, теорией эволюции и т. д.), связь представлений о поведении с общенаучными и общемировоззренческими установками той или иной эпохи.Развитие науки представлено не как простое накопление знаний, но как «драма идей», сложный и часто парадоксальный процесс, где конечные выводы порой противоречат исходным постулатам, а замечательные открытия становятся почвой для новых заблуждений.

Борис Борисович Жуков

Зоология / Научная литература