Сравнительное богословие. Книга 4

Люди, не верующие Богу, разговаривающему с человеком через Язык Жизни — соблазняются кораническими обещаниями рая и боятся ада (в этом слабость людей). Но, если их постигает зло — даже когда они соблюдают все требования исторически сложившегося ислама — они могут стать неверующими, предавшись вымыслу на Бога о том, что Он не помогает «мусульманину», и даже посчитав, что в Коране написана ложь. Но дело в самих людях: невозможно стать верующим Богу следуя первому контексту Корана: Бог не поддерживает соблазнившихся «зомби». Он сотворил человека, чтобы тот мог свободно судить по себе о своих поступках, а не жить под страхом рая и ада, соблюдая ограниченный спектр требований исторического ислама:

Коран 2

104 О те, которые уверовали! Не говорите: «Упаси нас!»,[205] а говорите: «Посмотри на нас!» — и слушайте. А для неверных — наказание мучительное!

Несмотря на обилие коранических запугиваний адом (геенной) и обещаний рая, второй контекст Корана (про рай и ад) также существует. Начнём с того, что Бог — Милостивый и Милосердный (призыв, с которого начинается почти каждая сура Корана), Он, Который «сотворил много джиннов[206] и людей» (Коран 7:179) никак не может оставаться Милостивым и Милосердным в следующем качестве, которое Ему придано первым контекстом Корана, идущим от наваждений прошлых эпох:

Коран 22

19 Вот — два врага, которые враждовали об их господе; тем, которые не веровали, выкроены одежды из огня, проливается на их головы кипяток.

20 Растапливается от этого то, что у них в утробах, и (их) кожи.

21 Для них есть железные крючья.

22 Всякий раз, как они захотят выйти оттуда из страданий, их вернут туда и… вкусите мучения огня!

Выделенный нами жирным фрагмент (подобных которому в Коране много) вполне подходит для описания древних восточных пыток, пыток средневековой католической инквизиции, либо в застенках «Гестапо». В Коране есть два контекста понимания Бога, которые можно свести в один правильный контекст (на базе второго контекста понимания — целеустремлённого в человечность) — лишь в том случае, если всё, отнесённое к Кораническим описаниям геенны и рая, перенести их «того мира» в «этот мир». Ведь мы только что убедились, что логика вышеприведённого отрывка — чисто земная, людская — но никак не Милостивого, Милосердного Бога, который якобы наслаждается пыткой сотворённых им же грешников в геенне. А для его поклонников «зомби» (по первому контексту) Милостивый якобы взял да устроил «халяву» — лишь за то, что они как автоматы соблюдали предписания исторически сложившегося ислама. Последнее — тоже чисто людская земная логика: «если покоряешься господину, то он может поощрить» — скорее всего наваждения, идущие от прошлых эпох (особенно на рабовладельческом Востоке), где тысячелетиями воспроизводились холопско-господские стереотипы взаимоотношений, что накрепко вошло в духовную культуру. И пытки для непослушных холопов и поощрения якобы Свыше для послушных бездумных рабов-бездельников — от «элитной» логики (в первую очередь от восточных «элит»), где и были приняты «райские сады», несметные «богатство» и гаремы — всё для индивидуального и корпоративного употребления. Такой корпорацией и стали верхушки первых халифатов (а о последующих халифатах и говорить нечего). Подобной корпорацией «праведников» выглядит и коранический рай: если сравнить стереотипы «жизни» верхушек «элит» и райские описания Корана — получится нечто подобное. Не случайно начиная с династии Аббасидов сами халифы стали себя обожествлять, устроив себе проживание в земном «раю».