Средь бела дня

Такая маленькая птица!
Ну что в ней может поместиться?
Что, кроме лёгонькой души,
Чьи песни дивно хороши?

Ах, был бы мир вот так же тесен,

Чтоб ничего, помимо песен,
Рождённых осиянным днём,
Во век не умещалось в нём.

«А скоро вишня вспенится…»

А скоро вишня вспенится…
Душа живёт — не ленится…
Запенится сирень.
И свет — куда он денется? —
Родит сквозную тень,
А тишина — кипение
Страстей, бурлящих в пении
Весенних певунов,
И не поймёшь, где бдение,
Где область сладких снов.

Памяти Э. В. Брагинской

«Да что здесь может надоесть?..»

Да что здесь может надоесть?
Всегда ведь что-нибудь да есть,
Чего доселе не бывало:
Я нынче чуть не прозевала
Неописуемый рассвет;
Из дома вышла — снега нет,
Зато проклюнулась травинка.
Что ни мгновенье, то новинка.
Вот птица странного пера,
Которой не было вчера,
К стволу намокшему приникла.
А те, кого я так привыкла
В любое время окликать,
Вдруг стихли, перестав мелькать.
Ведь вроде так на жизнь запали, —
На тень, на свет, — и вдруг пропали.

«Зачем смотреть на вещи мрачно…»

Зачем смотреть на вещи мрачно,
Коль намекнули нам прозрачно
Немеркнущие небеса,
Что существуют чудеса?
И надо просто научиться,
Когда беда к нам постучится,
Напасти нас возьмут в кольцо,
Удачу узнавать в лицо, —
Спасение, удачу, чудо,
Что явится невесть откуда.

«Я не верну Творцу билет…»

Я не верну Творцу билет.
Да у меня его и нет.
Я знаю очень-очень мало
Про то, как я сюда попала.
И даже если сквозь года
Я еду зайцем — не беда.
Ведь это значит, — прямо ль, косо
Идёт дорога, — нет вопроса
Вернуть билет иль не вернуть.
Чуток посплю, и снова в путь.

«Живу под кровлей голубой…»

Живу под кровлей голубой,
Пытаясь справиться с собой.
Трудней всего на свете белом
Дружить с душой своей и телом.
То там болит, то тут болит,
То аллергия, то колит,
То поясница заболела,
А то вообще тоска заела,
Любые праздники губя.
И нет спасенья от себя,
И не спасут Париж и Рома.
Спасёт одно: оставить дома
Себя. Оставить, запереть
И никуда с собою впредь
Себя не брать и жить без груза.
Но что на это скажет муза?
Коль нет ни тела, ни души,
То, с кем шептаться ей в тиши?

«Не горячись, не полыхай…»

Не горячись, не полыхай.
Всё уже было. Отдыхай.
Не надо ни тоски, ни пыла.
И то и это тоже было.
И обмирали, вдаль летя,
На всё таращась, как дитя,
Смеялись, плакали. Короче,
Не утруждай себя. А впрочем,
Коль ты родился, то рискни.
А вдруг все эти ночи, дни,
Морока вся — в твоей трактовке
Преобразится, как в обновке.

«Стихи — открытие моё…»