Средь сумерек и теней

Как масло из расколотой лампады,
Из непроглядной скорби льется стих:
Питаюсь болью, в ней ищу отрады.
Спешу домой, во мрак миров иных.

Свеча средь бури – но свеча живая, —

Горю, снедаем собственным огнем;
А ветер, не гася, но раздувая,
Пылать велит как ночью, так и днем.

Не сплю вовек! – и размыкаю очи,

Усталостью раздавлен трудовой.
О где труды вершу во мраке ночи,
В подушку зарываясь головой?

Кто надо мной? И кем же я лелеем

В беде? И чье сиянье вкруг чела?
Помазан вдохновеньем, как елеем, —
Чьим промыслом я распахну крыла?

Кто мыслит за меня? И чьею речью

Глаголю я, себе же вопреки?
Откуда мощь беру нечеловечью?
Куда влекусь, и волей чьей руки?

Уж не стенаю, как бывало ране,

Вкушая боли и бессилья смесь;
Но исцеленье дам всемирной ране,
И долг насущный свой исполню днесь.

Уже не плачу, разводя руками —

Борюсь один! И вот он, мой устав:
Кто одинок – беседует с веками,
И внемлют одинокому, не вняв.

Бог весть: я не любил иной любовью,

Чем та, которой любят род людской!
Сестра греху, подруга пустословью
Любовь мирская, сходная с тоской.

В свободе – благодать, и в праве – сила;

Я ненависти низкой не обрел.
И на броне, что грудь мою покрыла,
Воскрылья светлый распростер орел.

И пусть любовь пеняет жалкой пеней!

Лишь солнцу я оружье посвятил;
Я восхожу средь сумерек и теней
Разить клинком надменный сонм светил.

И будут губы осиянны Словом,

Что низойдет, препоны одолев;
Но будут губы замкнуты засовом,
Когда не одолею страсть иль гнев.

Бог весть: с небес опущенную долу

Благую длань мне довелось лобзать;
Она судила моему глаголу
Повсюду возлагать любви печать.

И пусть в толпе, холодной и молчащей,

Погаснет свет моих забытых строк!
Люблю. Тружусь… Течет лесною чащей,
Поит деревья в тишине поток.

Из «Отрывков и незавершенных стихотворений»

«Куда везешь меня? – С тобою в парке…»

Куда везешь меня? – С тобою в парке
Гулять не стану… Здесь темница
Везде и всюду. Узница-кобыла
В оглоблях, как в колодках. А возница
На козлах – как на дыбе. Мне явилась
Темницей, хоть воистину роскошной,
Карета, нас везущая.

Замкнуто все: деревья – в оградах, олени – в загонах, певуньи – в клетках; а лев – запертый лев – живет подобно свинье.

Я желаю разбить каждую птичью клетку; и пускай природа продолжит величавое шествие, коему человек не способствует, но препятствует; на дерево лети свободно, птица; олень, беги свободно в чащу леса; живи свободно в мире, человек.

«Знаю это смятение духа…»

Знаю это смятение духа,
Этот голос, [. .] в груди,
Этот голос, глаголющий в ухо,
Этот голос, велящий:
Восстань и иди!

Если кровь непрестанно струится

[. . . . . .]
[. . . . . .]
[. . . . . .]
Восстань и иди!

И доколе томится невольник —

Восстань и иди,
И доколе молчит справедливость —
Восстань и иди,
И доколе рыдает несчастный —
Восстань и иди!