Среди серых валунов (СИ)

-- К сожалению, я не многое могу рассказать, -- заговорил Хёрб. -- И все сведения о нашем противнике довольно разрознены. За тот год, что мы идём по его следам, мы не смогли добыть достаточно информации. Впервые мы услышали о нём в предгорьях Апогелитты, когда местные племена поведали нам о смерти, что приходит из леса. Они рассказали нам историю, похожую на ту, что произошла с вами. Я не придал этому большого значения, в каждом углу свои басни, но наставник насторожился. Прошел не один месяц, прежде чем мы наткнулись на новое упоминание об этом существе: семья лесника была изуверски убита, тела были изуродованы, а младшая дочь и вовсе пропала. С тех пор мы выслушивали каждый шепот, каждый слух, в надежде найти хоть что-то, что поможет нам выйти на нашу цель. Тогда мы уже примерно понимали, с чем имеем дело. Вернее, это понимал мастер.

-- И с чем же мы имеем дело? -- спросил Алистер.

-- У него много имён. На юге его называют мананангалом, на севере кличут вендиго, или эмпузом. В некоторых свитках Империи Велламаха упоминаются предания о ночном людоеде, прозванном аканакой. Среди фледменийцев тоже есть поверья, относящееся к нему. Согласно их вере, это существо некогда было великим воином, посланником их богов, вошедшим в мир мёртвых. Из мира мёртвых невозможно было вернуться, но тому воину удалось сделать это. В наказание, Повелители Мёртвых прокляли его, превратив в чудовище, обречённое скитаться по нашему миру и утолять голод людской плотью.

-- Это правда? -- Надья была не на шутку испуганна.

-- Не думаю, -- покачал головой лекарь. -- В нашем мире полно странностей, но поскольку именно этой занялся мой учитель, то значить это может только одно...

-- Закрой рот, -- оборвал его Коред, развернувшись в седле. -- И в следующий раз дважды подумай, прежде чем открывать.

Лекарь послушно замолчал. Надье казалось, что в разговоре с ней он допустил какую-то вольность, что вывело черноглазого из себя.

-- Что это -- только одно? -- спросила она.

-- Ничего, -- тихо ответил лекарь. -- Прости, я не могу сказать большего.

-- Но что же это за монстр, в итоге? -- продолжала допытываться Надья. -- Дух, демон?

Она замолчала, поёжившись, а затем шепнула:

-- Бог?

-- Бог?! -- взревел Коред, резко останавливая вороного. -- В этой твари нет ничего божественного! Это монстр, мерзость, паскудная скотина, треклятый гуль, зажившийся на свете. Он не заслуживает ни разговоров о нём, ни упоминаний, ни даже мыслей. Лишь холодной стали и жарящего огня.

Пытаясь подавить вспышку гнева, черноглазый приложился к своему винному меху.

-- И сегодня он получит и то, и другое, -- сказал он, пряча мех, и снова трогаясь с места.

Некоторое время они ехали в напряженном молчании. Пытаясь отвлечься от мрачных мыслей, Надья обратилась к юному лекарю. Ей нравился Хёрб. В его голубых глазах лучилось добро, а его вежливая и приветливая манера речи располагали:

-- Откуда вы? -- спросила она. -- Простите, если это слишком дерзкий вопрос.

-- Ничуть, -- улыбнулся лекарь. -- Я родился в Дахкшере -- городе, стоящем аккурат между болотами Сивери и лесами Апогелитты. Дакхшер, на одном из местных наречий, означает "риск". Историки пишут, что город прозвали так из-за того, что он стоит между двумя опасными местностями, ибо, что на топях, что в лесах, можно наткнуться на неприятности. Малая моя родина была приветливым городком, мало чем отличающимся от остальных. Были у нас и праздники, и погромы, и светлые времена, и тёмные. Были времена заурядные, а порой события были столь невероятны, что о них и вовсе никому не известно.

-- А Коред? Простите, но он ваш... родственник?

-- Ага, -- буркнул Коред. -- Я ему мать родна.

Хёрб улыбнулся, увидев замешательство Надьи:

-- Нет, он мой друг и учитель. Кровными узами мы не связаны. Моим отцом был высокородный аристократ из моего города, матерью -- служанка, прислуживающая в его имении. Будучи незаконнорожденным, я не мог претендовать на семейное наследие, потому меня отдали в обучение местному аптекарю.

-- А как вы познакомились с господином Коредом?

Хёрб, немного помолчав, ответил:

-- Он гостил у моего учителя в аптечной лавке. Так мы и познакомились.

Внезапно, Коред резко скомандовал остановиться.

-- А вот и первый экспонат, -- сказал черноглазый, кивнув головой в сторону.

Подав Бельчонка чуть вперёд, Надья проследила взглядом жест Кореда, и обомлела.

На дереве, привязанный к стволу, висел труп. У него не было ни рук, ни ног. Грудная клетка была вскрыта. В зияющей дыре было видно, что кто-то вырезал у мертвеца грудину и часть рёбер. Безглазая лысая голова с беззубым ртом глядела куда-то вверх.

Надью охватил приступ тошноты, и её вырвало прямо с лошади.

Коред спешился. Медленно подойдя к телу, он внимательно осмотрел его. Раздвинув руками рассечённую кожу на груди, черноглазый заглянул внутрь. Затем он запустил руку в споротое брюхо покойника, и вытащил оттуда горсть мертвенно-бледных личинок. Копошась по его ладони, они падали на влажную землю. Черноглазый выбросил их и раздавил сапогом.