Среди серых валунов (СИ)

-- Поди здесь кого поймай, -- махнул рукой всадник. -- Здесь либо брать на горячем, либо всё -- как кельпи проглотил. Ну, мира вам на пути, юноши и девушки! -- с этими словами всадник тронул жеребца пятками и тот поскакал вперёд. Надья хотела было крикнуть вслед мужчине прощальное пожелание, но он уже скрылся из виду.

Какое-то время они ехали в полном молчании. Надья всё думала об изуродованном убитом. Может, всё не так страшно? Ведь люди любят преувеличивать слухи. Наверняка это было обычное, может быть слишком кровавое убийство или поножовщина между перепившимися ярмарочными гостями. После чего один сбросил другого в ров, пока никто не видел. "И всё же, а если то, что люди говорят -- правда? "

Удаляясь от городских стен, друзья, наконец-то, добрались до переправы. На мосту, как всегда, образовался затор. Пузатые телеги, с запряженными в них лошадьми, груженые под завязку мулы и пони и даже крестьянский самодельные ручные тележки -- все они медленно ползли туда и обратно, создавая длинные очереди с обеих сторон моста. Надья сидела на козлах, рассасывая лепесток мяты, и пыталась не слушать бранных возгласов, доносящихся отовсюду. Кучера, пажи и их господа, крестьяне, наемники и просто бродяги -- все они кричали, ругались и угрожали друг другу, надеясь, что это поможет им быстрее миновать реку.

Въехав, наконец, на каменистый мост, Надья соскочила с еле ползущей по брусчатке телеги и свесилась через мостовые ограждения, уставившись в воды Синебродки. Речка эта больше походила на излишне перепивший ручей, раздувшийся до непозволительных широт. Восемнадцати футов в ширину, рослый человек мог перейти ее вброд, и в самом глубоком месте вода доходила бы ему до шеи. Всё русло было покрыто сине-зелеными водорослями, из-за чего казалось, будто воды реки имеют тёмно-синий цвет. "Название ей выбрали подходящее", -- решила про себя Надья.

Глядя в синие воды и пытаясь узреть в них своё отражение, она не заметила, как их телега миновала середину моста. Догнав её, Надья с юношеской лёгкостью вновь забралась на свое место. Йолим, правя телегу, подозрительно посмотрел на неё:

-- Куда ты всё время бегаешь?

-- Ты о чем? -- Надья не совсем поняла, к чему он клонит. Йолим чуть натянул поводья, замедлив их усеянного яблоками упряжного мерина.

-- Там, на ярмарке, пока мы толкались среди торговых рядов, ты зачем-то ушла к городской стене. И потом Майя видела, как ты выходила из большого такого шатра.

Надья надулась. "Ну почему они так любят лезть в чужие дела? Дома все знают всё и про всех, ну так-то деревня, но они даже тут умудрились прознать, куда я ходила".

-- А тебе-то что? -- с вызовом произнесла девушка. Йолим помолчал несколько мгновений.

-- Я просто беспокоюсь. Ты сама знаешь о неприятностях, которые могут случиться на таких сборищах. А гулять одной среди вооруженного и пьяного сброда -- не самая светлая мысль.

-- Нам ничего не грозило, -- уверенно продолжила Надья, -- В каждом ряду дежурили, по меньшей мере, четверо "глаз", торговцы в любой момент готовы были окликнуть их, а люд был слишком занят: торговался, кричал и бегал за девушками, разносящими на подносах эль и закуску.

Она вдруг вспомнила убитого вора и разговоры об изуродованном человеческом теле.

-- Как знаешь, -- холодно ответствовал Йолим, -- Но постарайся не сбегать никуда с Предательского двора. Там нет "глаз" и торговцев, готовых в любой момент их окликнуть.

Йолим был старше Надьи на два года, но порой казался ей едва ли не ровесником Шигора. Её бабушка всегда говорила, что голова у него на вес золота, а заболев, стала при встрече кричать ему всяческую нелепицу. Впрочем, теперь она часто говорит разные глупости. Мать Надьи считает, что боги покарали старуху за своеволие и инакомыслие. Алистер же говорит, что из-за старости она просто теряет рассудок, и что в этом нет ничего необычного. Матушка с ним, конечно же, не согласна. "Будто ты когда-нибудь была согласна с кем-нибудь, кроме себя" -- злобно подумала Надья, обращаясь к отсутствующей матери. В лицо она, конечно, никогда не осмелится сказать ей ничего подобного.

Майя и Орилл сидели в разных углах телеги и весело болтали, продолжая рассказывать о чудесах, виденных ими на ярмарке. Майя поведала об удивительном тонконогом коне песочного окраса и с двумя горбами на спине. "Боги, он даже плеваться умеет! Клянусь, эта зверюга оплевала какого-то воина, измазав ему всю одежду!". Орилл же, как всегда улыбался и с довольным видом хвастал, как учил одного наёмника мухлевать в карты. Надья не поверила ни одному его слову. Она бы тоже могла рассказать о том, что видел в багряном шатре, или о чудесах, что они проделали с торговцем рунными камнями по имени Дитор, но вместо этого она лишь вынула из-за пазухи несколько подаренных ей нерид и принялась любоваться. "Какие же они красивые!". Даже торчащие из маленькой стеклянной колбочки, слегка наполненной водой, они сохраняли свежесть и красоту. Йолим мельком взглянул на цветы, но, видимо, предпочел промолчать, и продолжил править.