Среди тысячи слов

В молле ты сказала мне, что я похожа на Рапунцель больше, чем на Белль.

И я была права. Позвони мне, когда тебя выпустят из башни.

Позвоню. Люблю тебя.

Тоже тебя люблю.

– Джастин уходит, – громко сказал папа. – Учитывая, какой катастрофой обернулась эта ночь, не могла бы ты проводить нашего гостя до двери и пожелать спокойной ночи? Поблагодарить за заботу?

Я поднялась на ноги и послушно пошла с Джастином к парадному входу. Папа остался стоять в прихожей, скрестив руки и наблюдая за нами, словно тренер, сомневающийся в способностях своего звездного атлета.

Джастин благодушно улыбнулся мне.

– Ты в порядке?

Я чуть не вздрогнула. Те же слова из уст Айзека значили намного больше. Айзек спросил меня, потому что ему было не все равно. Джастин спросил меня из-за своих собственных чувств.

– Я действительно волновался за тебя. Мы все волновались. Я отвез твоих друзей и попытался найти тебя.

Я не так долго отсутствовала, чтобы это оказалось правдой, но я слишком устала и вымоталась, чтобы спорить.

– Мне жаль, – ответила я.

Он улыбнулся.

– Прощаю, – он наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку, но я отодвинулась.

– Ладно, – заметил он, и его улыбка стала напряженной. – Тогда доброй ночи. – Он глянул через плечо и помахал моему отцу. – Доброй ночи, сэр.

Меня чуть не вырвало.

– Доброй ночи, Джастин. И спасибо тебе.

– Не за что.

Я постаралась как можно быстрее закрыть дверь.

Отец стоял, скрестив руки, и теперь был похож на сердитого тренера, чей атлет провалил последний большой матч.

– Ты так с ним обращаешься? Он потратил столько денег на лимузин для…

– Не нужно было, – ответила я, глядя на свои босые ноги. – Я говорила ему, что не надо. Говорила, что мы будет только друзьями.

– Почему? Что с ним не так? У меня были такие надежды на сегодняшний вечер. Впервые с лета ты вела себя как обычно. Да, я ожидал увидеть таких твоих друзей, но это все равно прогресс, ведь у тебя их не было. Но с Джастином ты поступила так же, как с Ксавьером…

Я резко повернулась и уставилась на него.

– Что я сделала?

– Ксавьер тоже хороший молодой человек, и я думал, он заинтересован в тебе…

– Заинтересован во мне?

И снова кровь отхлынула от моего лица, и в этот раз из-за воспоминаний о доброжелательной улыбке Ксавьера. Широкой, как у Чеширского Кота. «Давай я принесу тебе что-нибудь выпить…»

– Он сын моего начальника, – сказал папа. – Было бы разумно с твоей стороны приложить немного усилий к этим отношениям.

– Папа, – сказала я, и мой голос дрожал от холода. – Я устала и хочу спать.

Я направилась к лестнице, но он схватил меня за руку.

– Если я узнаю, что ты была этим вечером с Айзеком Пирсом вместо Джастина, я в ту же минуту позвоню Мартину Форду и скажу, что ты больше не играешь в театре. Поняла?

– Ага, – сказала я, глядя на руку, за которую он меня держал. Маленькие черные крестики расходились из-под его ладони, разбегаясь по моей коже, словно муравьи. – Я отлично все поняла.

Глава двадцать вторая Уиллоу

Я провела бессонные выходные, свернувшись на полу комнаты. Я позвонила Энджи и рассказала ей о произошедшем: о том, что Айзек подвез меня домой, но не говорила о танцах. Наутро, в понедельник, я стояла у своего школьного шкафчика, словно в тумане. Я чуть не выпрыгнула из кожи, когда Джастин постучал по моему плечу пальцем. Его дружелюбная улыбка для родителей исчезла, и ее место заняла сердитая маска популярного парня, брошенного своей девушкой.

– Что именно произошло тем вечером? – требовательно спросил он.

Я сделала шаг назад.

– Разве мы в пятницу это не выяснили? Я же сказала тебе. Приступ клаустрофобии или типа того. В спортзале было слишком много людей. У меня не было телефона.

– Или ты ушла повидаться с Айзеком? Знаешь, я же вижу, как ты смотришь на него на репетициях.

Я захлопнула шкафчик.

– Это не твое дело.

– Держись от него подальше.

– Хорошо, брат.

– Я серьезно. Он приносит неприятности. Я слышал, что его отец недавно ночью сидел в таверне «Ника», орал и нес всякий бред. Хозяевам пришлось вызвать полицию, чтобы выпроводить его домой.

– Ох, его папа жив? – спросила я. – Мне казалось, Айзек убил его.

Джастин покачал головой.

– Ладно, если хочешь, пусть будет так. С меня хватит, – он повернулся, намереваясь уйти, но потом остановился. – Знаешь, ты была новенькой, тусящей с кучкой лузеров, и я пожалел тебя. Какая пустая трата денег.

– Мы предложили скинуться. Не забыл? Сколько я тебе должна?

«Как именно ты хотел, чтобы я тебе отплатила?»

Он уставился на меня, потом развернулся и, фыркнув с отвращением, присоединился к группе девушек-куколок. Они все склонились друг к другу, а потом разразились громким смехом. Широко распахнув глаза, девушки посмотрели на меня с притворной жалостью поверх плеча Джастина.