Среди убийц. 27 лет на страже порядка в тюрьмах с самой дурной славой

У этого парня была огромная вмятина в плече, и его явно не устраивали женщины на более высоких позициях. Напряжение начало расти с того момента, как я приступила к работе. Он бормотал себе под нос оскорбления в мой адрес, например «чертова садистка» или «проклятая стерва». Он смотрел на меня так, словно я мусор. Это было плохое отношение в целом. Ему казалось, что это он управляет корпусом и может манипулировать кем угодно. Я его терпеть не могла.

Было утро, и день начался непримечательно. Заключенные только что позавтракали. Некоторые из них делали зарядку во внутреннем дворе. Кто-то слонялся без дела или ушел на работу. Кстати, многие заключенные работали, чтобы иметь дополнительный доход. Например, они сортировали белье или помогали готовить еду. Они также получали финансовое вознаграждение, если проходили обучающие курсы. Так, они могли выучиться на инструктора тренажерного зала или пройти курс по гигиене, рисованию или декорированию помещений.

В среднем они зарабатывали Ј5–6 в неделю. Если они не работали, то получали Ј2,5. Деньги зачислялись на личный счет, и заключенные могли либо направить их семье (так делали многие иностранцы), либо потратить в тюремной столовой, в которой также был магазин. Раз в неделю заключенные могли купить там сигареты и спички (раньше курение в тюрьмах не было запрещено), шоколадные батончики, хлопья, фрукты и т. д. Оплата проходила в электронном виде, и наличные никогда не попадали в руки заключенных.

Дверь моего кабинета всегда была открыта, поскольку я хотела показать другим надзирателям, что они могут обратиться ко мне когда угодно. Заключенные, предварительно постучав, тоже заходили ко мне в «час общения».

Итак, утром тот парень, назовем его Дейв, сразу подошел к моему столу, осознанно нарушив протокол.

– ПОСТУЧИ! – сказала я, направив его за дверь. Это было одно из моих немногих правил, и я настаивала на строгом следовании ему. Он посмотрел на меня, сощурив глаза, и неохотно стукнул в дверь.

– Входи! – ответила я, маскируя истинные чувства натянутой улыбкой.

Дейв подплыл к столу. Он был крепким чернокожим парнем. Бритая голова, огромные руки, темные глаза, в которых читался жизненный опыт.

– Чем могу помочь? – спросила я, откинувшись на спинку стула и скрестив руки на груди.

Дейв сказал, что он хотел бы перейти на работу в прачечную. Работа там была желанной, потому что хорошо оплачивалась. Он проработал на своем текущем месте не так долго, но имел право попросить о переводе. Как уже сказала, я была строгой, но справедливой. Если были свободные места, этот парень мог рассчитывать на перевод в прачечную независимо от моего отношения к нему.

Пока он ждал, я сделала пару звонков, чтобы спросить о работе. Вскоре мне дали ответ, и я понимала, что он ему не понравится.

– Мне жаль, но там сейчас нет свободных мест, – сказала я, качая головой.

Он стоял неподвижно, таращась на меня. Я чувствовала, как в нем бурлит ярость. Напряжение нарастало.

– В данный момент они не ищут работников, – повторила я, желая, чтобы он вышел из моего кабинета.

Ненависть ко мне, которую он сдерживал, чтобы попросить меня об услуге, внезапно вышла наружу.

Он развернулся на пятках и выбежал из кабинета, хлопнув дверью с такой силой, что она чуть не слетела с петель.

Меня разозлила такая реакция, ведь я отнеслась к нему справедливо. С меня было достаточно. Я подскочила со стула и пошла за ним вверх по лестнице.

– Гребаная стерва! – крикнул он из-за плеча. Он пинал металлические перила, словно двухлетний ребенок в приступе гнева.

– Стерва! Извращенка!

Он разразился гневной тирадой, выкрикивая типичные оскорбления. Его голос расходился эхом по всему корпусу Д, что, разумеется, привлекло внимание других заключенных. Все бросили свои занятия и вышли на лестничную площадку, чтобы посмотреть шоу.

Персонал с верхнего этажа тоже выглянул из-за перил, чтобы проверить, не нужна ли мне помощь.

– Все нормально! – крикнула я.

Я не боялась того парня и была в ярости. Какое право он имел так разговаривать со мной? Как он посмел унижать меня из-за того, что я женщина? Я не хотела, чтобы другие заключенные переняли его взгляды. Я ускорилась, догоняя его. Хотя я сказала, что со мной все нормально, меня внезапно окружили другие работники тюрьмы, желавшие меня защитить.

Дейв был низким. Возможно, мне так показалось, потому что я довольно высокая для женщины. Кто знает? Внезапно он повернулся ко мне лицом, стоя двумя или тремя ступенями выше. Ступеньки давали ему преимущество, и теперь он возвышался надо мной. Его глаза были дикими, и он явно утратил связь с реальностью. Мне казалось, что он сейчас плюнет в меня.

Я отвела плечи назад, выпрямилась и устойчиво встала. Он вытянул шею вперед, приблизив свое лицо к моему. Это была попытка меня запугать. Мы стояли лицом к лицу, и он смотрел на меня сверху вниз. Я чувствовала, как от него пахнет сигаретами.

– Не разговаривай со мной в таком тоне, а то отправишься в ШИЗО, – сказала я холодно и спокойно.