Среди Звезд

Каждый день обучения приносил осознания того, чем придется заниматься и какая ей предназначена роль. Ее память долго будет хранить первые чувства, связанные с восприятием этого мира. Он ей так понравился, что она с нетерпением ждала следующего дня, чтобы прикоснуться к нему. Потом она научилась понимать чувственные восприятия, возникающие в присутствии катары. С возрастом и опытом у нее выработалась некая шкала, на которую она ориентировалась, работая в институте. Это был другой уровень в развитии ее сознания. А еще она хорошо запомнила тот день, когда в ее голове перемешались годами сформированные представления и осмысления. Увиденное ею привело к растерянности и замешательству. Ей пришлось снова начинать все сначала, изменять свое отношение к представлениям той жизни, в которую она так была влюблена. Одно очень значимое событие в ее жизни заставило по-другому взглянуть на мир.

Она впервые полетела в далекий космос вместе с группой специалистов. Ее разрывало от радости и восторга. «Ты удивительно воспринимаешь увиденное! Анализ строится настолько тонко, что ты близка к истине, но многого ты еще не знаешь, – сказал подошедший к ней мужчина, – я думаю беседа с катарами поможет заполнить многие твои пробелы в знаниях». Он проводил ее в комнату, где она увидела знакомых студентов-стажеров, учившихся вместе с ней. Они так же, как и она впервые отправились в полет в дальний сектор Вселенной. В зале осталось несколько свободных мест. Над одним из них повис дройд-секретарь. Спроецировав голограмму приветственно машущей руки, он привлек ее внимание, указывая на предназначенное для нее место.

Откуда-то с задних мест раздался мужской громкий голос: «Раз вы здесь, значит, вы готовы воспринять то, что я вам сейчас скажу. Многие из присутствующих здесь не люди. Мы, а я тоже не человек, относимся к тем катарам, с которыми вы научились быть одним целым, обучаясь в институте. Сейчас мы готовы показаться вам в другом облике, что наверняка для многих из вас произведет шок. У меня к вам предложение. Давайте знакомится заново! Я буду придерживаться рамок доступных для человеческого понимания и создавать понятные для вас образы. Попробую рассказать кто мы такие и чем любим заниматься. Я понимаю, что перенастроиться быстро на эту информацию у некоторых не получится. Поэтому появится шквал вопросов, на которые мы готовы ответить».

                              ***

В пальцах ног появилось легкое покалывание. Можно уже было шевелиться и попробовать встать. Она почувствовала, что кто-то взял ее за руку и потянул вперед. Она встала. Немного времени заняла стабилизация тела в вертикальном положении и проверка сгибания, разгибания суставов. Можно было отключить все трубки от сосудов и ползти наверх. Их должны были встретить и отвезти туда, где произойдет полное восстановление всех функций и окончательное срастание сознания с его оболочкой. Она слушалась и следовала за своим напарником. Их впереди ждали: вершина горы, вертолет, Хари и дом у озера.

Находясь в домике у озера, ей захотелось сбежать. Мысль о побеге появилась еще в институте. Не успел Рендел попросить ее помочь другому специалисту в девяносто восьмом, она уже прикинула, какие будут у нее шансы удрать и побыть одной. Сильное желание быть свободной, хотя бы на несколько часов, заставило ее действовать. Не разговаривая ни с кем и, не оставив записки, она исчезла, чтобы насладиться одиночеством. Ей захотелось уехать в Леон и заняться запланированными делами. Опыт говорил ей, что, если она будет нужна, ее найдут. Пока есть возможность, нужно пользоваться.

За много лет ей пришлось выучить каждый день августа девяносто пятого года. Все повторялось с точностью в минуту. Она уже улыбалась встречавшимся ей людям, как старым знакомым и знала хронометраж важных событий, происходивший в течение месяца. Август девяносто восьмого для нее был незнаком. Ей придется вести себя тихо и осторожно, чтобы остаться незамеченной для людей. Рано утром, пока все спят, она придет в Перуж, поднимется на холм, и когда зазвонят колокола, передаст привет своему прошлому.

Там, в далеком прошлом, Перуж выглядел совсем по-другому, не так как его сейчас преподносят для туристов. Чтобы как-то разделить реальность и воспоминание она одевала солнцезащитные очки с широкой оправой и закрывала глаза. Так ей было намного легче вспомнить свое детство, в которое она погружалась, находясь только здесь.

Оставаясь со своими братьями, ей приходилось выполнять всю работу по дому. Мать уходила в дом старых галлов очень рано, оставляя их одних. Возвращаясь домой очень поздно, она целовала спящих детей и долго сидела, глядя на нее. Она чувствовала на себе ее взгляд, боясь пошевелиться, и спугнуть нежность и ласку, исходящую от матери. Отца вспомнить у нее не получалось. Он умер, когда ей было четыре года. В десять она потеряла и мать.