Читаем Средневековая андалусская проза полностью

Средневековая андалусская проза

Абу Абдаллах Мухаммад ибн Абу Бакр Ибн аль-Аббар , Абу Бакр Мухаммад ибн Абд аль-Азиз Ибн аль-Кутыйя , Абу Марван Ибн Хайян , ? Ибн Хузайль аль-Андалуси , Лисан ад-Дин Ибн аль-Хатыб

Абу Амир, ты жизнь даруешь, исправив грешный мир сначала;Лишь недруг твой тебя страшится и тот, кому грозит опала.Все чудеса земной природы в причудливом разнообразьеПеред тобою, повелитель, судьба роскошно сочетала.Вот нити трепетного света, вот полог, сотканный росою,Вот в царстве зыбких очертаний чертог прозрачнее кристалла,Как ненаглядные газели, девицы нежные резвятся,А эти пышные беседки подобны гротам из коралла.Раздолье милым баловницам под сенью белого жасмина,Когда у них над головами благоухают опахала.А перед ними в изобилье очаровательных диковинПруд расстилается прекрасный, чья гладь на солнце заблистала.Сквозь воду виден крупный жемчуг, а средь неуловимых струекЗмея пестреет, извиваясь, но не показывает жала.Ты в этом зеркале прелестном увидишь все, что пожелаешь:И феникса, и черепаху, и леопарда, и шакала.

Все стали дивиться этим удивительным стихам, и аль-Мансур записал их своей рукой. Но на краю блюда стояла маленькая лодка, где сидела девушка-невольница аль-Мансура и делала вид, что гребет золотыми веслами. Саид ее не заметил и потому ничего не сказал о ней. Записав стихи, аль-Мансур обратился к Саиду: «Ты превосходно справился, но забыл об этой девушке». И Саид тотчас произнес:

Но, может быть, всего прекрасней на корабле своем девица;О ней, увенчанной цветами, душа с любовью возмечтала.Предупреждает резкий ветер о том, что в море будет буря,И корабельщица страшится при виде яростного вала.Но где, когда, кто в мире видел, чтобы такой прекрасный кормчийС такой сноровкой редкой правил кормилом в чаянье причала?

Услышав эти стихи, аль-Мансур приказал выдать Саиду тысячу динаров и сотню богатых одежд, и к каждой из них полагался еще драгоценный пояс и шелковая чалма. И повелитель повелел еще выдавать ему каждый месяц по тридцать динаров и включить в число своих надимов вместе с Ибн аль-Арифом, Зиядат Алла ибн Мударом ат-Тибни, Ибн ат-Тайяни и другими. Этот удивительный рассказ еще говорит нам о зависти, которую человек впитывает с молоком матери, и чувство это — самое древнее, так что его нельзя назвать новым. Поистине, нет среди животных более зловредного создания, чем человек!

И к числу удивительных случайностей, подобных которым я не слыхал, относится то, что произошло однажды с Саидом. Он подарил аль-Мансуру ручного оленя и послал с ним такие стихи:

Ты, оплот несокрушимый вопреки земному тлену,Награждающий заслугу и карающий измену,Ты, меня, раба дурного, соизволивший приблизитьИ своим расположеньем повышающий мне цену,Ты прими оленя в путах, нареченного «Гарси́я»,В знак того, что рад плененный неожиданному плену.

И было суждено по предвечному велению Аллаха, что как раз в тот день, когда Саид отправил аль-Мансуру оленя и написал эти стихи, был захвачен в плен Гарси́я, сын Санчо, один из царей румов, который до этого был недоступнее, чем небесные звезды. И будто Саиду было послано откровение свыше, что он назвал этого оленя Гарси́я и написал, что отправляет его в путах, чтобы это послужило добрым предзнаменованием!»