Средневековая Венеция

В XV в. для хроник на народном языке были хорошие времена. Например, хроники Антонио Морозини представляют ценность для историков, поскольку в них откровенно говорится о проведении налоговой политики, об отплытии кораблей и возвращении галер, а также анализируется заговор дожа Марино Фальеро. Автор рассматривал заговор не как проявление амбиций правителя, стремившегося к установлению тирании и опиравшегося на простолюдинов, а как вспышку конфликта, давно тлевшего в среде городской аристократии. Узнав об этой хронике, Совет десяти приказал ее автору отречься от «скандальных материалов». В сложившейся обстановке, когда государство проводило завоевательную политику, приходилось следовать императивным указаниям официозной пропаганды. Если политика Венеции вызывала негативные суждения, историографии полагалось незамедлительно давать им отповедь, т. е. вести идеологическую контрпропаганду. Так история становилась служанкой политики. Языком официальной историографии, создаваемой по проекту Забеллико, был не народный венецианский язык, а латынь — язык Тита Ливия.

В конце века появилось новое поколение хронистов и мемуаристов, отошедших от составления хроник по первоисточникам и обратившихся к жанру рассказа, лишенного точности в воспроизведении текущих событий. После поражения при Негрепонте 12 июля 1470 г. Доменико Малипьеро отмечал в «Annali veneti»: «Кажется очевидным, что могущество Венеции пало, и наше великолепие угасло», а после битвы при Сапиенсе, проигранной Антонио Гримани, летописец обличал трусость и предательство капитанов судов, которые не дали вступить в бой членам своих экипажей.

В конце XV в. начал развиваться новый жанр — ведение дневников, в которых записывались текущие события. Этот жанр получил название «diari» (от лат. «dies» — «день»). Джироламо Приули, происходивший из семьи купцов и банкиров, записал в своих дневниках о прибытии в Лиссабон груза пряностей после океанической экспедиции (июль 1501 г.) и затем о возвращении галер из Бейрута и Александрии. Тем временем Марино Занудо, чье общественное положение позволяло ему разбираться в тонкостях политической, экономической и социальной жизни города, писал в своих дневниках: «Новость о прибытии груза пряностей из Калькутты в Португалию дала в Венеции пищу для размышлений, многочисленные купцы предчувствуют свое близкое разорение».

Путешествия и географические открытия

Венеция три века подряд осуществляла торговую экспансию, длившуюся почти непрерывно между серединой X в. и серединой XIII в. Она велась главным образом благодаря молодым купцам, постоянно находившимся в разъездах в поисках кредитов и товаров, занимавшихся обменом и покупками. Купцам помогали семьи, проживавшие в колониях Востока и на конечных пунктах караванных путей — в Александрии, Аккре, Триполи, Трапезунде, у начала дорог на Тавриз, Персию, Судан и Крым, поддерживавший контакты с монгольской Золотой Ордой (тартарами, как их называли в Европе). В середине XIII в., после завоеваний Чингисхана, монголы, во времена просвещенных правителей Одогая и особенно Хубилая, содействовали установлению мира в Азии (pax mongolica) и объединению в политическом и коммерческом отношении территорий, которые до того не принимались во внимание. Они развивали систему почтовых сношений вдоль караванных путей, возобновили функционирование портов Китая, куда прибывали индийские, персидские и арабские купцы. Один венецианский купец привез в Европу точное и интересное описание этого нового и неизведанного мира, назвав свою книгу «Le Divisament dou monde» (букв. «Разделение мира»). Ее автору, Марко Поло, едва исполнилось семнадцать лет, когда он отправился в путешествие и находился вдали от Венеции на протяжении двадцати четырех лет. Марко Поло был выходцем из семьи купцов, его отец Николо и двое его дядей, Маттео и Марко, занимались торговлей.

Венецианские купцы и послы активно способствовали географическим открытиям. Как отмечал купец и дипломат Джиосафа Барбаро, постоянно посещавший Тану с 1436 г., «без венецианской торговли и флота значительная часть населенных земель оставалась бы неизвестной». Барбаро должен был наладить отношения с Персией, добиваясь открытия второго фронта на подступах к Турции в конце большой войны, обескровившей Венецию. Посещение Турции он запечатлел в своем «Описании». Другой купец, Амброджо Контарини, побывал в Московии.

Купцы и моряки передвигались по обширным пространствам, осваивая их в экономическом отношении. Вначале это были морские пространства. Путешествуя по континентам, они сочетали коммерческий интерес с исследовательским: одних интересовала торговля алмазами, других — перевозка рабов или поиски африканского золота.