Читаем Средневековые города Бельгии полностью

Это новое суровое постановление имело не больше успеха, чем сравнительно умеренное предыдущее. Цехи продолжали, несмотря ни на что, неизменно добиваться своего вмешательства в ведение городских дел. В 1343 г. они наконец добились успеха — Сен-Жакская грамота допустила участие их «старшин» в городском совете, предоставила им выбор «присяжных бедноты» и установила, что в будущем достаточно требования двух или трех цехов, чтобы заставить бургомистров созвать пленарное собрание горожан[895]. С тех пор Льеж обладал в течение ряда лет конституцией, которую брабантские города заимствовали у него в конце XIV века. Цехи получили доступ к управлению городом, но они управляли им не одни. «Богачи» продолжали делить власть с ними; они назначали одного из двух «бургомистров», половину присяжных и половину советников.

Но. система, которая могла долго держаться в Лувене и Брюсселе, была в Льеже обречена на более или менее быстрое исчезновение. Дело в том, что равновесие, якобы устанавливаемое ею между обеими частями городского населения, было мнимым равновесием. После резни 1312 г. льежские патриции потеряли всякое значение в городе. Все более и более растворяясь в мелком дворянстве, они стали почти совершенно чужды городским интересам. В 1330 г. их роль совсем сошла на нет, и противовес, которым они согласно тексту соглашений, должны были быть по отношению к ремесленникам, оказался иллюзорным. Они и сами это поняли и в конце концов в 1384 г. добровольно отказались от этого раздела городской власти, который стал для них бесполезной обузой, пустой затратой сил и тягостной повинностью[896].

С тех пор и вплоть до великих войн с Бургундской династией власть в городах находилась исключительно в руках цехов. Политическими правами пользовался тот, кто был внесен в их списки. Городской совет, присяжные которого ежегодно назначались ими и находились под контролем их старшин, представлял теперь только административный механизм, работу которого они регулировали по своему усмотрению. Оба бургомистра, избиравшиеся из состава этого совета, были исполнителями воли народа, ибо все важные вопросы должны были обсуждаться 32 цехами и решаться в каждом из них большинством голосов, путем «рецессов» («sieultes»). В этой конституции, самой демократической из всех, которые Бельгия имела в Средние века, поражает, может быть, не столько принцип прямого народовластия, сколько абсолютное равенство, предоставлявшееся каждому цеху. В этом городе, в котором ни одна отрасль промышленности не была настолько развита, чтобы оказывать исключительное влияние, как это было с суконной промышленностью во Фландрии и Брабанте, все промышленные корпорации обладали одинаковыми правами. Каждый цех имел двух «старшин», точно так же каждый цех посылал двух присяжных в совет и при «рецессах» каждый из них имел по одному голосу. Льежское конституционное устройство объясняется экономическими и социальными особенностями города. Ошибочно было бы видеть в нем — как это сделал в своем знаменитом труде Мишлэ — проявление какого-то особого валлонского демократического чувства[897]. Чтобы убедиться в этом, достаточно принять во внимание, что в другом валлонском городе, Динане, преобладающее влияние цеха медников и наличие класса богатых купцов помешали введению эгалитарной системы, существовавшей в столице, и повлекли за собой создание организации, в точности напоминающей организацию крупных фландрских городов, занимавшихся суконной промышленностью[898].

II

Перейти на страницу:

Все книги серии Clio

Рыцарство
Рыцарство

Рыцарство — один из самых ярких феноменов западноевропейского средневековья. Его история богата взлетами и падениями. Многое из того, что мы знаем о средневековой Европе, связано с рыцарством: турниры, крестовые походы, куртуазная культура. Автор книги, Филипп дю Пюи де Кленшан, в деталях проследил эволюцию рыцарства: зарождение этого института, посвящение в рыцари, основные символы и ритуалы, рыцарские ордена.С рыцарством связаны самые яркие страницы средневековой истории: турниры, посвящение в рыцари, крестовые походы, куртуазное поведение и рыцарские романы, конные поединки. Около пяти веков Западная Европа прожила под знаком рыцарства. Французский историк Филипп дю Пюи де Кленшан предлагает свою версию истории западноевропейского рыцарства. Для широкого круга читателей.

Филипп дю Пюи де Кленшан

История / Образование и наука
Алиенора Аквитанская
Алиенора Аквитанская

Труд известного французского историка Режин Перну посвящен личности Алиеноры Аквитанской (ок. 1121–1204В гг.), герцогини Аквитанской, французской и английской королевы, сыгравшей СЃСѓРґСЊР±оносную роль в средневековой истории Франции и Англии. Алиенора была воплощением своей переломной СЌРїРѕС…и, известной бурными войнами, подъемом городов, развитием СЌРєРѕРЅРѕРјРёРєРё, становлением национальных государств. Р'СЃСЏ ее жизнь напоминает авантюрный роман — она в разное время была СЃСѓРїСЂСѓРіРѕР№ РґРІСѓС… соперников, королей Франции и Англии, приняла участие во втором крестовом РїРѕС…оде, возглавляла мятежи французской и английской знати, прославилась своей способностью к государственному управлению. Она правила огромным конгломератом земель, включавшим в себя Англию и РґРѕР±рую половину Франции, и стояла у истоков знаменитого англо-французского конфликта, известного под именем Столетней РІРѕР№РЅС‹. Ее потомки, среди которых можно назвать Ричарда I Львиное Сердце и Людовика IX Святого, были королями Англии, Франции и Р

Режин Перну

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии