Средневековые латинские новеллы XIII в.

Рассказывают, что господин в отличном расположении духа, возвращаясь домой из чужих краев, так как дела его сложились удачно и он получил немалые барыши, повстречал слугу своего Маймунда. Только завидев его, господин испугался, как бы Маймунд не сообщил ему, по своему обыкновению, неприятных новостей, и говорит: «Смотри, не рассказывай мне ничего неприятного». Слуга: «Я и не собираюсь, господин. Только вот сдохла наша маленькая собачка Пипелла». Господин ему: «Отчего?». Слуга в ответ: «Наш мул испугался, порвал свою привязь и, бросившись бежать, раздавил ее». Господин: «А что случилось с мулом?». Слуга: «Он провалился в яму и сломал себе шею». Господин: «Что же так напугало мула?». Слуга: «Наш молодой хозяин упал с крыши и разбился насмерть; это напугало мула». Хозяин: «А как его мать?». Слуга: «Она с горя по сыну умерла». Господин; «Кто же приглядывает за домом?». Слуга: «Никто, ибо дом со всем, что там было, сгорел дотла». Господин: «Как это случилось?». Слуга: «В ту ночь, когда скончалась госпожа, служанка, которая сидела в ее спальне, забыла там свечу, и от этого случился пожар». Господин: «А где служанка?». Слуга: «Когда она пыталась затушить пожар, на голову ей рухнуло бревно и убило ее». Господин: «Как же тебе, такому медлительному, удалось спастись?». Слуга: «Когда я увидел, что служанка умерла, я сразу убежал».

Господин в великой печали пошел к соседям, чтобы кто-нибудь приютил его у себя. Тут навстречу ему попался друг, который, видя его в таком горе, спросил, что случилось. Господин повторил все, что услышал от слуги. В утешенье пострадавшему друг сказал; «Не горюй – на людей постоянно обрушиваются такие ужасные беды, что они готовы, лишь бы избыть их, пойти даже, что недостойно христианина, на самоубийство». Слова эти оказались столь целительными, что несчастному было даже приятно вспоминать о перенесенных потерях. При великом разнообразии наших провинностей такая непрочность судьбы человеческой зависит от воли всевышнего, и это подтверждает пример пророка Иова,[110] чей дух не сломила потеря всего, чем он владел. Ты же слышал, что сказал мудрец: «Кто владеет в веке сем, где все непрочно, чем-нибудь прочным?».

«Римские деяния» в русском переводе XVII в

1 (2)

Приклад сиречь бытия о хитрости диавольстей, яко судьбы божия неиспытаны и скрыты суть

Бе некий пустынник живяше в пещере, а во дни и в нощи моляшеся господу богу; и пред тою пещерою некоторый пастырь пасоша овцы, и прилучися в некоторый день, что пастырь той уснул и в то время прииде некто тать и покрадша у него овцы все.

Тогда господин овец тех прииде и вопросиша того пастыря о своих овцах, где их погубишь. Пастырь же той поведаша ему: «Яко погубиша, а не вем, каким обычаем».

Слышавше же то господин разгневался на него и убиша его. Видевше же то пустынник помышляше в сердцы своем, глаголя: «Боже милостив, той человек дал вину пастырю невинному и убиша его, а коли уже допущаеши таковый суд на неповиннаго, то и аз пойду из пустыни сея и буду жить как и протчие люди», и изшед из пустыни.

Всемогущий господь бог, хотя ему показати, дивность судеб своих обьявити, посла к нему ангела своего во образе человече. Тогда ангел прилучися ему на пути и рече ему: «Наимилейший, до коих мест идеши?». Отповев ему пустынник: «До того града, которой есть пред нами». И рече ему ангел: «Аз хощу тебе спутник быти, яко ангел божий есть приидох к тебе, да провожю тя тамо».

И тако пойдоша до места. И приидоша в дом некоего рыцаря; рыцарь же у той прияша их честно и даша им ясти и пити. А тот рыцарь имел у себя единаго сына еще в пеленах и велми любляше его. Егда же было по вечери, даде им комору ко опочиванию. Тогда ангел, в полнощь воставше, и удавил дитя оного господина.

Видев же то пустынник мыслил сам себе: «Есть, ли бы то был ангел божий, не бы тако сотворил – тот добрый рыцарь даша ему вся потребная; а не имеша у себя детей, кроме того единаго дитяти, а он удавил». А всяко той пустынник мыслил сам в себе, а не смел ему ничего рещи и рано вставше ударивше челом, и пойдоша до иного места и внидоша в дом некоего мещанина, которой их так же приял честно, въдячне и вся потребная даша им.

Той мещанин имел у себя кубок злат, из него же пил. Ангел воста в полночь и украл он кубок. Видев же то, пустынник оно мыслил себе: «Воистину то злой дух имать быти – сей мещанин все нам добре учинил, а он у него кубок украл». А всяко не смел ему рещи. И воставше рано и идоша в путь и пришедше до некоторой реки, чрез нея же мост бяше.

И как взошли на мост, и ту сретоша их некто убогий человек; ему же ангел рекл: «Брате милый, укажи нам путь онаго града». И как той убогий, стоя на мосту, дорогу им указывал, тогда ангел, ухвативше его, врютил под мост и утопиша. Видевше то пустынник мыслил в сердцы своем: «Ныне разех разумех, яко той есть злый дух, не добрый ангел божий; и что ему учинил сей убогий человек и что и за что его утопил!».