Средневековые латинские новеллы XIII в.

Оба противника вышли на поприще; они сошлись дважды, а на третий Гвидон отсек Плебею сначала руку, а потом голову и подал их королю. Тот от всего сердца обрадовался, что паломник одержал столь славную победу. Когда же услышал, что сыновья Плебея бросили Гвидона в море, приказал их повесить, а паломник попросил короля отпустить его. Кроме того, король щедро одарил Гвидона, прося, чтобы тот остался при его дворе, но Гвидон не пожелал. Король пожаловал ему много золота и серебра, но все это рыцарь отдал своему другу Тирию, вернул ему прежнюю милость короля и прежнее богатство и простился с королем. Король сказал ему: «Любезный друг, заклинаю тебя богом, прежде, чем ты уйдешь, назови свое имя!». Тот говорит: «Государь, я зовусь Гвидоном, о котором ты не раз слышал». При этих словах король бросился на шею Гвидону и посулил ему немалую часть своего царства, если он несколько времени останется в Дации. Гвидон нипочем не хотел уступить его просьбам и, облобызав короля, пошел от него прочь.

Гвидон прибыл в Англию и пришел к своему замку. У его ворот сидело великое множество нищих, и была среди них в одежде паломницы графиня, его супруга, которая всякий день им прислуживала и каждому давала денарий, говоря: «Молитесь за господина моего Гвидона, чтобы до моей смерти я бы еще порадовалась о нем и он счастливо воротился бы ко мне, ибо давно ушел в святую землю». В день этот сын Гвидона, которому уже минуло семь лет, в богатой одежде был тут же при матери. Услышав, что она всякому нищему называет имя Гвидона, он спрашивает: «Матушка, это ты говоришь нищим о моем отце?». А она: «Да, мой сын. На третью ночь после нашей свадьбы он ушел, и больше я его не видела». Супруга Гвидона, в черед обходя нищих, подошла и к супругу своему Гвидону и подала ему милостыню, но не узнала, кто это. Правда, он склонил голову, чтобы она его не могла разглядеть. Когда госпожа направилась к другим нищим, сын последовал за ней. Гвидон поднял глаза и взглянул на сына, которого никогда не видел, но не мог сдержаться и, взяв мальчика на руки, поцеловал со словами: «О, сладчайшее мое дитя, господь да дарует тебе милость совершать угодное ему». Служанки, заметив, что паломник поцеловал мальчика, подозвали его и велели больше сюда не приходить.

Тогда Гвидон подошел к супруге и попросил дать ему убежище в лесу, чтобы он мог там постоянно жить. Она. видя, что это паломник, из любви к богу и своему супругу дала ему пристанище, и он жил там долгое время. Когда же почувствовал приближение смерти, позвал своего слугу и говорит: «Скорее иди к госпоже, передай ей это колечко и скажи, что, если она хочет меня видеть, пусть сейчас же, не откладывая, придет». Слуга подошел к госпоже и показал ей колечко. Увидев колечко, она громко закричала: «Это колечко моего господина». Она бегом побежала в лес, но, прежде чем успела прийти, Гвидон умер. Она упала на его тело и громко закричала: «Увы мне, умерла моя надежда». Она жаловалась и стенала, говоря так: «Что пользы в милостыне, которую я во имя господина моего всякий день раздавала? Я видела, как господин мой брал из рук моих подаяние, но не признала его. Ты имел сына своего перед глазами, обнял его, поцеловал, но не открыл себя ни мне, ни ему. О, Гвидон, Гвидон, что ты сделал! Больше я никогда тебя не увижу!». Графиня с большой пышностью похоронила супруга и много дней оплакивала его смерть.

78 (189)

Правил Луций,[79] который положил такой закон: если кто возьмет на воспитание чужого мальчика и он у него претерпит телесный урон, поплатится за свою оплошность головой. Случилось, что супруга императора сделалась тяжела и родила отличного мальчика. Узнав об этом, один рыцарь просьбами и посулами уговаривал Луция отдать ему мальчика на воспитание. Император говорит: «Я отдам, но смотри, если при твоем попечении сын мой потерпит телесный урон, прощайся с жизнью». А рыцарь ему: «Государь, я согласен на твое условие». Он получил мальчика, взял его с собой и отдал на руки жены. Они заботливо пестовали ребенка. Мальчик подрос и всем был люб.