Средняя Азия и Дальний Восток в эпоху средневековья

Денежное обращение здесь (как и в Отрарском оазисе) возникает, видимо, позднее, чем в других среднеазиатских областях. В VIII в. в Семиречье выпускались и обращались так называемые монеты тюргешей и тухусов (Смирнова, 1981, с. 61–62, 397–412), находки которых из раскопок Тараза, Ак-Бешима, Краснореченского городища и других археологических памятников — главная опора для их локализации. Относительная и абсолютная хронология семиреченских монет, а соответственно и их историческая интерпретация еще должны разрабатываться и уточняться. Титул «господин тюргешский хакан» (…twrkys v’v’n), засвидетельствованный на монетах как тюргешей, так и тухусов, явно более высокого ранга, чем титул «государь тухусов» (tvwss vw..w), а сочетание обоих титулов на «монетах тухусов» указывает на зависимость «государя тухусов» от тюргешского хакана.

К сожалению, большинство стратифицированных монетных находок из Семиречья, сделанных за последние десятилетия, остаются пока не опубликованными. Поэтому о составе монетной массы, обращавшейся в Семиречье, пока невозможно составить полное представление.

Не имеет пока надежной локализации группа монет, определенных О.И. Смирновой (Смирнова, 1981, с. 58–59, 338–342) как монеты «тутуков». Предлагавшаяся для них локализация в Ферганской долине (2 экз. таких монет найдены на городище Кува в Ферганской долине) нуждается в более надежном подтверждении (еще 2 экз. — из Отрара, 1 экз. — из Бараши).

Хорезм.

Монеты раннесредневекового Хорезма, детально исследованные Б.И. Вайнберг (Вайнберг, 1977), можно отнести (как и монеты Самаркандского Согда VII–VIII вв.) к числу наиболее разработанных разделов раннесредневековой нумизматики Средней Азии. Поэтому, не останавливаясь на них в полном объеме, здесь необходимо затронуть только те вопросы, которые еще ожидают своего решения.

В VII в. в Хорезме происходят существенные перемены в иконографии серебряных и медных эмиссий, в содержании легенды, в весе и фактуре монет начиная с группы ГII и соотнесенных с нею медных выпусков, по классификации Б.И. Вайнберг (Вайнберг, 1977, с. 60, 98), отражающие вступление монетного дела и денежного обращения этой области в раннесредневековый период. Следует отметить, что обособленность хорезмийского монетного дела от таковой остальных областей Средней Азии, наметившаяся еще на протяжении древнего периода, не только сохраняется, но и проявляется в еще большей степени. Одно из главных отличий хорезмийского монетного дела VII–VIII вв. — использование в качестве серебряной монеты не подражаний сасанидским драхмам (как это было в Бухарском и Самаркандском Согде, в Северном Тохаристане и других областях), а монет со своими, сложившимися в Хорезме иконографическими типами (л. ст. — изображение хорезмийского царя в короне, об. ст. — так называемый хорезмийский всадник).

Хронологические рамки раннесредневекового периода в монетном деле Хорезма определенно охватывают VII и VIII в. (самостоятельная «домусульманская» чеканка продолжалась здесь до последней четверти VIII в.). Но начало раннесредневековой чеканки в Хорезме, возможно, следует относить не к концу VI — началу VII в., а к более раннему времени: в разработанной Б.И. Вайнберг систематике на V–VI вв. приходится несколько монетных серий, относительная и абсолютная хронология которых еще требуют уточнения (Вайнберг, 1977, с. 64).

Если говорить о количественной стороне, то монеты VII–VIII вв. составляют примерно треть дошедших до нас домусульманских монет Хорезма (из учтенных Б.И. Вайнберг 1417 экз. 471 экз. относится к раннесредневековому периоду), для большинства из них зафиксировано место находки — на археологических памятниках как правобережного, так и левобережного Хорезма (Вайнберг, 1977, с. 146–173), но точные стратиграфические обстоятельства обнаружения известны лишь для нескольких десятков экземпляров (многие монеты найдены на поверхности).