Средняя Азия и Дальний Восток в эпоху средневековья

Иначе рисуются исследователями развитие и роль ремесел в раннесредневековых Чаче-Илаке. Ю.Ф. Буряков полагает, что шахристаны в VI–VIII вв. являлись в первую очередь ремесленными центрами (Буряков, 1982, с. 132), чего, пожалуй, никак не скажешь о Пенджикенте. Возможно, эта специфика объясняется бурным развитием ремесел в Чаче-Илаке в связи с возросшим в это время значением горнорудных разработок. Однако следует сказать, что имеющиеся по этому поводу материалы пока недостаточно определенны. Так, металлургическое и гончарное производство были в Мингурюке, но масштабы их не установлены (Буряков, 1982, с. 128–129).

Возможно, раскопки вновь сформировавшихся в V–VIII вв. городов, особенно в местах контактов со степью, внесут в суждение о роли ремесел в жизни города этого времени значительные коррективы. И наконец, несопоставим уровень развития ремесел в столичных центрах и маленьких провинциальных городках типа Калаи-Кафирнигана в Тохаристане (Соловьев, 1989, с. 65–66).

Думается, можно говорить и о сельскохозяйственных занятиях жителей раннесредневековых, особенно небольших, городов. Так, В.С. Соловьев на основании материалов из раскопок Калаи-Кафирнигана сделал вывод, что население этого маленького городка занималось животноводством, не исключает он и сельскохозяйственную деятельность горожан более крупной Кафыркалы (Соловьев, 1989, с. 64–65). Ю.Ф. Буряков упоминает о полях, садах и огородах горожан Чача. Совершенно конкретные сведения о больших садах и полях вокруг хорезмийских городов несколько более позднего времени имеются в письменных источниках (МИТТ, т. I, с. 185–188). В свете этнографических данных о дислокальном укладе жизни горожан Средней Азии XIX — начала XX в. они приобретают определенный смысл (Сухарева, 1979, с. 212).

Расширение сведений о сельских поселениях и расселении позволит вкупе с письменными источниками уловить некоторые аспекты взаимодействия городского и сельского населения.

В VII–VIII вв. происходит дальнейшее совершенствование древних ирригационных систем и строительство новых. Ирригационная сеть становится сложнее и разветвленнее, позволяя освоить большие массивы земель под поливные угодья. В Согде основные каналы, питавшие Самаркандский и Бухарский оазисы, были выведены из Зеравшана еще в раннеантичную эпоху, в том числе Даргом и Нарпай в Самаркандском Согде, Канимех, Харканруд, Зандана, Рамитанруд — в Бухарском. Уже в древности была освоена вся пойменная зона Зеравшана и завершено формирование двух упомянутых оазисов (Мухамеджанов, Валиев, 1978, с. 532).

Большое значение в экономике предгорных районов Согда имели посевы на богарных землях.

В Южном Согде, в Кашкадарьинском оазисе, в это время происходит максимальное обживание горных районов, причем 70 % поселений в восточной части оазиса возникло именно в эпоху раннего средневековья.

В Чач-Илакском районе в это время оформляются ирригационные системы Салар и Анхор, между Ташкентом и Янгиюлем удлиняется система Джуна и Куркульдука, появляется канал Ниязбаш, осваиваются долины среднего течения Пскема и Чаткала. В долине Чирчика зафиксировано более 30 крупных каналов — Ханарык, Зах, Кейкаус, Салар и т. д. (Дадабаев, 1973, с. 265–266).

По подсчетам Ю.Ф. Бурякова, общая площадь поливных земель увеличивается в 2 раза. Обнаружено более 300 поселений этого периода, причем процент городского населения составляет 25–30, широко осваиваются адырные земли, но все же основная масса поселений концентрируется на поливных землях (Буряков, 1982, с. 133).

В Хорезме, как известно, богарных посевов вовсе не было, но население достигло большого искусства в обработке участков, в строительстве и уходе за ирригационными сооружениями (Андрианов, 1969, с. 135, 137 и др.).

Таким образом, в различных районах наблюдаются в это время сходные явления, связанные с общими процессами социально-экономического развития.

Исследования топографии земледельческих оазисов также дали однотипную картину. Наиболее подробно изучены сельские поселения Хорезма и восточной части Кашкадарьинского оазиса. Там выявлено, что самые крупные укрепления стояли у истоков каналов, вдоль русла которых располагались более мелкие и менее укрепленные или неукрепленные поселения. Наиболее характерной чертой сельского пейзажа становятся усадьба и замок — «тепе с вышкой».