Средство от Алкивиада

- Совершенно верно. Владислав Герман сидел в Плоцке, но ежегодно приезжал в Черск для государственного контроля. И вот однажды во время такой ревизионной поездки у него заболел зуб. В округе не было ни одного дантиста, поэтому-то и вызвали кузнеца, моего предка, у которого была легкая рука на больные зубы. Особенно на коренные. Вот и пришел он с клещами к князю - раз, два - и готово. Владислав Герман даже и охнуть не успел. В знак особой милости он разрешил моему предку сохранить этот зуб на память.

- Но это действительно тот самый зуб? - спросил я, все еще одолеваемый сомнениями.

- Ваше стремление к установлению научных фактов оказывает вам честь, - сказал добрый дядя. - Один профессор тоже не верил, и я одолжил ему этот зуб, когда ученые заглядывали в гробницу Владислава Германа в Плоцке. Представьте - оказалось, что у князя на нижней челюсти слева не хватает коренного зуба. Профессор примерил этот зуб, и оказалось, что он полностью подходит. Итак, сами видите, это было научно обследовано и подтверждено. Пятьсот злотых. Дешевле не могу.

- Мы хотели бы что-нибудь покрупнее, - сказал я, пытаясь отступить с честью.

- Есть у меня голень шведа. Поскольку он был простым рейтером - всего за пятьдесят злотых. Коленная чашечка каштеляна Збигнева из Черска стоит уже семьдесят пять. Бедро воеводы Сечеха отдам за сто злотых.

- Мы лучше возьмем что-нибудь из вооружения, - оказал Засемпа.

- Бляхи от рыцарских панцирей уступлю по сто злотых и выше. Шлемы дорогие… и только в ломе.

- А нет ли у вас мечей?

- Все оружие: мечи, копья, луки, арбалеты и рогатины - уже раскуплено молодежью, новых еще не выпахал… вот если бы вы потрудились приехать в ноябре, когда я буду проводить глубокую осеннюю запашку…

- Мы не можем ждать, - сказал я. - У нас, можно сказать, дело срочное. Может быть, вы все-таки поищете… что-нибудь исторически достоверное и… и…

- И недорогое. Я понимаю вас. - Добрый дядя доброжелательно поглядел на нас. - Тогда можно миски Пястов. - Он протянул нам горсть черепков с блестящей глазурью. - По пять злотых за кусок.

Это было действительно недорого, но черепки эти как-то не производили должного эффекта. Я разглядывал вещи в ящике. Мое внимание привлекла проволочная сетка.

- А это что такое? - спросил я.

- Это мисюра, - ответил человечек.

- Это что-то для мышей или для медведей? - спросил Засемпа.

Мне стало неловко за его невежество и стыдно пе-

ред этим столь осведомленным в истории крестьянином. Однако он не проявил ни огорчения, ни удивления, а спокойно пояснил:

- Мисюра, или мисюрка, это, видите ли, часть доспехов. Это была разновидность железной шапки с короткой железной вуалью, закрывающей лоб, виски, затылок и плечи. Делали их из железных колечек наподобие сетки. Эта мисюрка, которую вы видите, конечно, испорчена. Должно быть, какой-то силач пробил ее мечом и остался только обрывок… но зато я и отдаю ее дешево. Просто за сущую безделицу, за сто двадцать злотых.

У нас окончательно вытянулись физиономии. Мисюрка очень нас соблазняла, но цена ее далеко выходила за пределы наших возможностей.

- Не нравится? - спросил добрый дядя, видя наши колебания.

- Нет, что вы, нравится, только…

- Ну, в таком случае, ровно сотня, только ради вас. Делаю скидку как для учащейся молодежи. Сто злотых - это недорого за такую мисюру.

- Конечно, - пробормотали мы, - но только мы… вы понимаете…

- Я все понимаю. Итак, сколько вы можете?

- Боюсь, что немного, - ответил я, весь покраснев. - Тридцатку мы, может, и наскребем.

Добрый дяденька покачал головой. Нам стало неловко, что мы отняли у него столько времени.

- Ну, мы, пожалуй, пойдем… До свидания, и извините… может, как-нибудь другим разом… - запинаясь, попрощался смущенный Засемпа.

Мы тронулись к двери.

- Погодите, - задержал нас в дверях хозяин, - как-нибудь поладим. Давайте мне ваши тридцать злотых и динамку.

- Динамку? - удивился я.

- Ну, для света на велосипеде. - Он показал на велосипед Пендзелькевича. - У нас очень трудно достать… Пригодится.

Мы умоляюще уставились на Пендзелькевича. Он с минуту вел внутреннюю борьбу, но, не выдержав наших взглядов, сдался.

- Возьмите, - сказал он ослабевшим голосом. Добрый дяденька мгновенно отвинтил динамку, принял от нас тридцать злотых, после чего услужливо запаковал в газету мисюру, перевязал ее шпагатом и вручил Пендзелькевичу.

- Выпейте молочка на прощание. У меня отличное, жирное и свежее молоко.

Мы глянули на коз, вертевшихся под окном, и отказались, сославшись на то, что очень спешим. Пожав руку доброму дяде, мы торопливо уехали.

- Вот это называется коммерция! - довольно посапывал Засемпа, когда домишко крестьянина-историка скрылся за горой. - Да знаете ли вы, сколько стоит такая мисюра в антикварном магазине? Многие тысячи.

- Ты хочешь сказать, что мы воспользовались наивностью этого крестьянина? - Я почувствовал укор совести.

- Ах, но ведь это с чисто научными целями. Мы же не собираемся ее перепродавать, - успокоил меня Засемпа.