Средство от Алкивиада

- Ну, мы, пожалуй, пойдем… До свидания, и извините… может, как-нибудь другим разом… - запинаясь, попрощался смущенный Засемпа.

Мы тронулись к двери.

- Погодите, - задержал нас в дверях хозяин, - как-нибудь поладим. Давайте мне ваши тридцать злотых и динамку.

- Динамку? - удивился я.

- Ну, для света на велосипеде. - Он показал на велосипед Пендзелькевича. - У нас очень трудно достать… Пригодится.

Мы умоляюще уставились на Пендзелькевича. Он с минуту вел внутреннюю борьбу, но, не выдержав наших взглядов, сдался.

- Возьмите, - сказал он ослабевшим голосом. Добрый дяденька мгновенно отвинтил динамку, принял от нас тридцать злотых, после чего услужливо запаковал в газету мисюру, перевязал ее шпагатом и вручил Пендзелькевичу.

- Выпейте молочка на прощание. У меня отличное, жирное и свежее молоко.

Мы глянули на коз, вертевшихся под окном, и отказались, сославшись на то, что очень спешим. Пожав руку доброму дяде, мы торопливо уехали.

- Вот это называется коммерция! - довольно посапывал Засемпа, когда домишко крестьянина-историка скрылся за горой. - Да знаете ли вы, сколько стоит такая мисюра в антикварном магазине? Многие тысячи.

- Ты хочешь сказать, что мы воспользовались наивностью этого крестьянина? - Я почувствовал укор совести.

- Ах, но ведь это с чисто научными целями. Мы же не собираемся ее перепродавать, - успокоил меня Засемпа.

Всю дорогу меня мучили угрызения совести. Мы поступили с этим честным человеком, как подлые колониальные торгаши, которые в обмен на безделушки выманивают у туземцев золото.

ГЛАВА XIII

На следующий день перед уроком истории мы установили мисюрку на кафедре на подставке, которой обычно пользуются шляпники, чтобы их продукция выглядела более эффектно. После этого мы направились в канцелярию за Алкивиадом и помогли ему забрать изображение Хаммурапи, карты Месопотамии и Ассирии, образцы вавилонской скульптуры и таблицу, иллюстрирующую клинопись. Мы ни словом ему не обмолвились о нашей экспедиции в Черск. Это был наш сюрприз. Пендзелькевич и Слабый в качестве дежурных выдолбили кое-какие сведения о первых Пястах, чтобы по этой теме можно было запустить соответствующего Морского Змея и отвлечь внимание Алкивиада от Вавилона и его темных дел.

Дрейф был подготовлен безупречно, и, таким образом, никакие знаки ни на земле, ни на небе не предвещали нам новой катастрофы.

Войдя в класс, рассеянный, как обычно, Алкивиад в первую минуту ничего не заметил и со спущенными на нос очками направился прямо к кафедре. Он уселся и только тогда обратил внимание на красующийся перед самым его носом необычный экспонат. Он взял его в руки, оглядел со всех сторон, пощупал, а потом как-то странно посмотрел на класс.

Мы гордо улыбались, глядя ему в глаза.

Наконец он спросил:

- Что это?

Мы торопливо подали знак Пендзелю. Пендзель поднялся с тем, чтобы начать дрейф.

- Это мисюрка, пан учитель.

- Мисюрка?

- Да, мисюрка. Мы производили небольшие раскопки неподалеку от Черска.

- Вы? - Алкивиад онемел.

- Да, мы. «Земля накапливает прах и исторические экспонаты…» Это наше хобби. Нас давно уже интересует история Пястов, а особенно мазовецких Пястов.

- И вы это откопали?

- Ну… не совсем откопали. Мы прервали наши труды, потому что нам как раз попался один почтенный крестьянин, который выпахал эту мисюрку еще осенью и уступил ее нам по сходной цене…

- Вы говорите, что это было в окрестностях Черска?

- Да.

- Это очень грустно, - сказал Алкивиад.

- Почему?

- Вы пали жертвой мошенничества.

- Мошенничества?

- Ваш крестьянин - мошенник или, выражаясь иначе, жулик, который обманывает наивных туристов и собирателей древностей. Об этом прохвосте из Черска я уже слыхал. Это не мисюрка.

Наступила неприятная минута для всего класса, и особенно для нашей компании, тем более что эта дрянь Бабинич тут же злорадно захихикал.

- А вы в этом уверены, пан учитель? - спросил огорченный Засемпа. - Ведь она выглядит так старо и благородно…

- Действительно, - ответил Алкивиад, - это, если я не ошибаюсь, довольно архаичная сетка. В наши дни сетки делают из более тонкой проволоки или из синтетических материалов.

- Так, может быть, она все-таки древняя? - спросили мы с надеждой.

- В настоящее время она всего только устаревшая. Однако если вы продержите ее еще сто лет, то она наверняка приобретет и музейную ценность, - улыбнулся Алкивиад, поглядывая на часы. - Ну, а пока что я предлагаю вернуться к нашему уроку. Времени у нас мало, а согласно решению педагогического совета, мы обязаны одновременно с текущим материалом повторять и задолженность за предыдущие классы.

Нас охватила паника. Итак, все пропало! Весь труд нашей экспедиции и так старательно подготовленный дрейф - все пошло прахом.

Казалось, что уже ничто не в состоянии нас спасти от позорного возвращения к Вавилону и темным его делам, как вдруг именно в этот момент… Да, именно в этот момент Пендзель проявил хладнокровие и находчивость, достойные воспитанника нашей знаменитой школы. Его обычно торчащие уши задвигались, а лоб сморщился, что было несомненным признаком того, что мозги его работали в ускоренном темпе.