Срочно нужен гробовщик

Грант вдруг вспомнил леди Станли, мать Генриха, ее пылкую приверженность Ланкастерам. Какую роль сьнрала леди Станли в подготовке осеннего нашествия, которым закончилась мирная жизнь Ричарда?

А, вот оно: леди Станли обвиняется в том, что поддерживает преступную переписку с сыном.

И снова, в который раз, Ричард вопреки собственным интересам проявляет терпимость. Конфискованное имущество леди Станли передано ее мужу. Как и сама леди. Чтобы он, так сказать, присмотрел за ней. Горькая ирония: сам Станли, уж конечно, не хуже жены был осведомлен о готовившемся нашествии.

Да, «чудовище» снова нарушило правила игры в историю.

Уже в полусне Грант вдруг услышал внутренний голос: «Если мальчики убиты в июле, а Генрих Тюдор высадился на английский берег в октябре, почему же он не воспользовался их убийством, чтобы заручиться поддержкой народа?»

Подготовка вторжения, ясное дело, была начата задолго до убийства принцев, она велась планомерно и основательно: понадобился не один день, чтобы вооружить пять тысяч наемников и оснастить пятнадцать кораблей. Но ко времени высадки французских войск в Англии слухи о подлом убийстве — если вообще были какие-то слухи — должны были достичь ушей Вудвиллов и Ланкастеров, так почему же они не прокричали на всю страну о чудовищном преступлении Ричарда, ведь тогда вся Англия, содрогнувшись от ужаса и отвращения, встала бы под их знамена?

XII

«Ну-ка, поостынь, — на следующее утро, едва проснувшись, сказал себе Грант. — Ты становишься пристрастным. Так следствие не ведут».

И чтобы дисциплинировать себя, Грант взялся за роль прокурора.

Допустим, история с Батлер выдумана. Сочинена вместе со Стиллингтоном. Допустим, палата лордов и палата общин в надежде на устойчивое правление сделали вид, что поверили байке.

Объясняет ли сколько-нибудь эта версия убийство принцев?

Ни в коей мере.

Если эта история выдумана, то в первую очередь следовало избавиться от Стиллингтона. Леди Элинор давно умерла и не могла разоблачить обман. А вот Стиллингтон мог. Тем не менее никаких осложнений в жизни Стиллингтона не наблюдалось. Он пережил человека, которому помог утвердиться на троне.

Приготовления к коронации были вдруг прерваны; внезапное нарушение размеренного хода событий было либо хорошо отрежиссированным спектаклем, либо естественным результатом шока, вызванного известием Стиллингтона. Ричард мог ничего не знать о брачном контракте Эдуарда с леди Батлер: в то время ему был лет одиннадцать-двенадцать.

Если Стиллингтон все выдумал, чтобы сослужить службу Ричарду, то ему полагалась награда. Но ни о кардинальской мантии, ни о получении им титула или поместья в истории ни слова.

И наконец, неуклонное стремление Генриха VII уничтожить «Titulus Regius» является самым сильным свидетельством в пользу того, что рассказ епископа правдив. Ведь Генриху было достаточно обнародовать акт и заставить Стиллингтона отказаться от показаний, чтобы полностью дискредитировать Ричарда. Вместо этого Генрих поспешно уничтожает акт.

Тут Грант с неудовольствием заметил, что снова оказался на стороне защиты. Хватит. Лучше взяться за Лавинию Фитч, или Руперта Ружа, или еще кого-нибудь — вон они стоят, дожидаются

— и отвлечься от Ричарда Плантагенета, пока не появится с новыми данными Каррадайн, и можно будет продолжить следствие.

Инспектор вложил в конверт список внуков Сесилии Невилл, надписал адрес Каррадайна и попросил Карлицу отправить письмо. Потом положил портрет Ричарда лицом вниз: слишком уж праведный у короля облик, такому и не захочешь — поверишь. Взялся за Сайласа Уикли. Утомившись борениями Сайласа, инспектор переметнулся к Лавинии, а от ее воркования — к закулисным курбетам Ружа; раздражение Гранта росло с каждой минутой, но тут наконец появился Брент.

Брент с беспокойством взглянул на инспектора и сказал:

— Вид у вас не такой цветущий, как прошлый раз. Вам стало хуже?

— Со мной все в порядке. Худо с Ричардом, — ответил Грант.

— Не хотите ли еще пример Тонипанди?

Брент читал письмо Лоры с упоением, и его лицо расцветало, словно освещенное изнутри медленным лучом солнца.

— Вот это да! Стопроцентное Тонипанди высшего сорта. Потрясающе! Вы раньше об этом не знали? Вы же шотландец.

— Ну какой я шотландец, я почти и не жил в Шотландии, — сказал Грант. — А что касается этих «страстотерпиц», я, в общем-то, знал, что они погибли не за веру, но мне и в голову не могло прийти, что смертного приговора не было вообще.

— Угу, они погибли не за веру, — задумчиво повторил Каррадайн. — Значит, по-вашему, все от начала до конца выдумано?

Грант засмеялся.

— Думаю, да, — сказал он, сам удивляясь тому, что говорит.

— Я как-то раньше не думал об этом. Слишком давно знал, что страдальцы за веру были такими же мучениками, как тот бандит, что укокошил старика киоскера и был приговорен к смерти. В Шотландии смертной казнью наказывались только уголовные преступления.

— Мда… А я-то думал, что это были святые люди, я имею в виду пресвитериан-ковенанторов.