Срубить дерево

Ее деловой тон предполагал, что южный континент Альтаира VI от Лейкпорта не дальше, чем южный континент Солнца III и что космические корабли – самый обычный транспорт вроде автомобилей. Ученый в Роджере ощетинился и приготовился к бою. Решив изобличить лгунью посредством хитроумных вопросов, он начал издалека:

– Как вас зовут?

– Алайна, а вас?

Он назвался и продолжил:

– А фамилия у вас есть?

– Нет. В Бузенборге от фамилий откажались много веков нажад.

– Допустим. А корабль ваш где?

– Припарковала у жаброшенной фермы жа городом. При включенном зиловом поле выглядит как зилозная башня. Люди не замечают очевидного, если оно зливается с окружаюссим.

– Зилозная?

– Да, то есть силосная. Вечно путаю эти звонкие-глухие-шипящие, надо быть повнимательней.

Синий взор обезоруживал, красивый ротик даже не намекал на улыбку.

– Вам бы логопеда хорошего, – сказал Роджер.

– А где мне его найти?

– В телефонной книге их полно, звоните и договаривайтесь. – Возможно, до знакомства с Бекки он нашел бы ее акцент очень милым и не стал бы советовать логопеда. – Давайте, однако, проясним. Вы сказали, что оставили свой корабль на виду, поскольку люди не замечают очевидного, если оно сливается с окружающим. Это значит, что свой рейс на Землю вы хотите сохранить в тайне, правильно?

– Правильно.

– Почему же вы мне так сразу эту тайну открыли?

– Все то же незамечание очевидного. Если говорить, что я с Альтаира VI, мне никто не поверит.

– Хорошо, пусть так. – Роджер приступил ко второй фазе своего плана. – Поговорим о вашем полете.

Он полагал, что теперь поймал ее, но ошибся. Девушка и не думала тонуть в собственных выдумках – в научных водах, если на то пошло, она плавала лучше самого Роджера.

Для начала он указал, что ни одно движущееся тело вследствие соотношения массы и скорости не может превысить скорость света и потому ее путешествие с Альтаира должно было занять как минимум лет шестнадцать – срок прохождения этого расстояния светом.

– Вы забываете о трансформации Лоренца, – возразила она. – Время в движении замедляется по сравнению со стационарным, поэтому на скорости, близкой к световой, я затратила бы на перелет всего несколько часов.

Роджер заметил, что на Альтаире за это время пройдут те же шестнадцать лет и ее родные и близкие станут значительно старше.

– Вы говорите так, исходя из положения, что скорость света нельзя превысить, но это вполне возможно. И вдвое, и втрое, и вчетверо. Масса тела действительно возрастает пропорционально скорости движения, но наши ученые изобрели демассификатор, аннулирующий массу.

Хорошо, сказал он. Допустим, что скорость света превысить можно – хотя, путешествуя со скоростью вдвое выше световой, она не только переместилась бы назад во времени, но и закончила бы свое путешествие до того, как его начала. Занятный парадокс получается.

– Космический сдвиг времени отменяет все парадоксы, – сказала девушка. – Впрочем, сверхсветовыми двигателями мы больше не пользуемся. Наши корабли до сих пор оснащены ими, но к ним прибегают лишь в чрезвычайных случаях: слишком частые временны́е сдвиги, если они происходят одновременно, могут нарушить пространственно-временной континуум.

Он спросил, как же она в таком случае летела сюда, и она ответила:

– Напрямик, как мы все летаем. Об искривлении космоса даже ваши ученые знают, а наши альтаирские изобрели новый двигатель, чтобы не летать по кривой. Даже любитель может попасть в любую точку вселенной за пару дней.

Классическая отмазка, но возразить на нее нечего. Роджер встал.

– Главное, на астероид не налетите.

– Куда же вы?

– В мой любимый бар. Попью пива, съем сэндвич, посмотрю матч Чикаго – Нью-Йорк.

– А меня не хотите пригласить?

– С какой это стати?

Трансформация, произошедшая с ее глазами, Лоренцу и не снилась: они подернулись дымкой и стали еще синее.

– Ничего не понимаю… – Девушка опять взглянула на свои часики. – Мой вуджет показывает девяносто, а уровень высокой совместимости начинается с восьмидесяти.

Слеза с крупную росинку скатилась по щеке и капнула на голубое платье. Роджер-ученый на это не отреагировал, Роджер-поэт дрогнул.

– Хорошо, пойдемте, если хотите.

Бар находился прямо на Мейн-стрит. Роджер, записав Алайну по ее просьбе на полпятого к логопеду, выбрал кабинку поближе к телевизору и заказал два ростбифа на венской булочке и два пива.

Алайна расправилась со своим сэндвичем очень быстро.

– Хотите еще?

– Нет, спасибо. Вкусная у вас говядина, учитывая низкое содержание хлорофилла в земной траве.

– Выходит, у вас трава лучше? И автомобили тоже, и телики?

– Не намного. Наша техника, не считая космической, почти идентична вашей.

– А бейсбол у вас есть?

– Что такое бейсбол?

– Сейчас увидите. – Притворяться, что ты с Альтаира VI – одно дело, делать вид, что про бейсбол впервые слышишь – другое. Так или иначе она себя выдаст.

Он снова ошибся: альтаирская легенда держалась прочно.

– Почему они кричат «Давай, Апарисио»? – спросила Алайна на второй половине четвертого периода.