Срывая маски

— Выходит, Маскарон на самом деле падший ангел, — подал он голос, отложив блокнот и изящно отпив из фарфоровой чашки. Профессор Семироз и Эльдар отказались от чая, когда декан предложил. — Гении места в некоторых культурах приравниваются к божествам. Обычно светлым, несущим защиту и покровительство. Это объясняет и долгожительство мага, и его силу. И его желание служить, пусть весьма извращенным образом. — Декан посмотрел на Майю, и она увидела свое отражение в его черных очках. — У него это такая же потребность, как у художника в музе.

— Мы имеем дело с духом-хранителем, — произнес профессор Семироз. — Создания, вроде гениев места, служат сотни лет одной цели. На сколько мне известно, они могут жить одним чувством очень долго. Будь то желание защищать или мстить. И теперь он зол еще сильнее.

— Сейчас важнее, откуда он призовет Армию, — произнес Эльдар, поворачиваясь к остальным. Он оперся корпусом на подоконник. — Майя, ты не говорила Лауре, когда отдать отцу маску?

Майя уже рассказала про власть маски над Армией и похищение артефакта у мага. Чем вызвала новую паузу, пока все изумленно смотрели на нее. И пока ее не закидали вопросами о подробностях, где меньше всего ей хотелось рассказывать, как она приковала мага к кровати, она заявила, что Маскарон намерен натравить бесконтрольных чудищ на город.

— Я сказала Лауре самой решать, как и когда отдать отцу маску. Маскарон мог узнать у меня что угодно, так что я решила не знать о дальнейших планах Лауры.

— Я могу отправить на ее поиски жителей Сумрачного Двора, — сказал Эльдар.

— Попробуй, но сомневаюсь, что твоя лесная братва ее найдет, — отставил чашку с блюдцем профессор Белозор. — Раз даже оборотни Маскарона не нашли ее, она хорошо прячется.

— Думаю, она скоро сама придет к нам, — сказала Майя. Жаль, она не могла послать Лауре послание, что ждет ее в Академии.

— Уже поздно, — произнес профессор Семироз, посмотрев на напольные часы. — Майя, это все, что мне стоит знать? — повернулся он к дочери.

Майя неспешно отпила чай, давая себе время обдумать ответ. За этот вечер она открыла много тайн. Начиная от истребленного народа Акротер и заканчивая связью Маскарона с созданием Академии. Однако Майя пока не представляла, как сказать отцу про сделку матери и мага в маске. Точно не сейчас, когда отец и так нагружен мыслями про роль Тайлогос в войне и предательством своего давнего друга.

— Самое важное, что касается угрозы городу, я рассказала.

Профессор Семироз кивнул и вручил Майе ключ от мансарды возле западной башни. Он объяснил, что там гостевые комнаты с кроватями, где она может переночевать.

— Домовики обеспечат тебя всем необходимым, — сказал ректор. — А к вам двоим у меня еще остались вопросы, — обратился он к юноше и учителю, подразумевая, что они так и не рассказали про схватку с магом.

— Пусть Эльдар проведет Майю, а я начну все объяснять, — сказал декан. — Не хорошо пускать леди ходить по темному замку саму.

Майя удержалась от уточнения, что после жизни в мрачном, полном чудищ подземелье темнота пустого замка пугает ее не больше песочницы. Но вспомнила взгляд всех троих, когда она стояла с ножиком, и разумно промолчала. Возможно, даже здесь ей придется играть роль. Роль той Майи, к которой все ее близкие привыкли.

Она поднялась и повернулась к ректору. Он сидел задумчивым и мрачным.

— Даже не сомневайся, — сказала она. Профессор Семироз поднял на нее вопросительный взгляд. — Не сомневайся в том, что основал Тайлогос. Она принесла городу много пользы и еще принесет. Мы не дадим войне все испортить.

Профессор Семироз благодарно посмотрел на нее.

Они с Эльдаром вышли из дирекции и на миг погрузились в кромешную тьму коридора. В ладони парня вспыхнула огненная стрекоза и взмыла вверх. Увидев ее, Майя не сдержала улыбки. Она помнила много вечеров, когда пламенная летунья освещала им двоим дорогу — когда зимними вечерами они шагали к секретной калитке, а под ногами хрустел серебристый снег; когда шли через ночной лес в самую опасную и волшебную чащу. Эта огненная стрекоза была заклинанием, что Майя увидела на первом уроке магии в академии, и тогда казалась настоящим чудом.

Она глянула на парня. Эльдар шел молча. Его густые ресницы откидывали длинные тени. Майя отметила, что с отросшими волосами в нем просматривалось больше дикой сущности. Принадлежавшей таинственным лесным тропам, запретным сумрачным пирам и неудержимым ветрам гор.

Жизнь в подземелье научила ее иначе видеть разницу между людьми и нелюдями. Различать даже неприметные детали. У Эльдара это была тихая, подобная кошачьей походка и небрежная грация, которая присуща диким животным.

— Почему стрекоза? — спросила она. Эльдар вопросительно глянул на нее. — Это заклинание. Ты часто используешь его. Почему стрекоза, а не простой огненный шар?

— Мама создавала огненных стрекоз, когда я не мог уснуть, и под их свет рассказывала мне сказки. Они ей нравились. Она говорила, что они древнейшие насекомые. Когда на земле правили первые драконы, они делили с ними небо и леса.