США и Англия во 2-й мировой войне

Морис Торез писал в начале 1943 г.: «Славная Сталинградская эпопея знаменует решительный поворот в справедливой войне цивилизованного мира против гитлеровской Германии. Во время сражения при Валь-ми Гёте воскликнул: «С этого места и с этого дня начинается новая эпоха мировой истории!» Что же сказать о Сталинграде, где о советскую скалу разбились волны фашистских орд, погрузивших в страшный мрак Европу и угрожавших всему миру. Под Сталинградом германская армия потерпела самый большой разгром, какой когда-либо отмечен в летописи войны».

Сталинградская победа подняла международный авторитет Советского Союза на невиданную высоту. Она не только изменила ход войны на советско-германском фронте, а следовательно и всей второй мировой войны, но имела огромные международные последствия. В оккупированных фашистскими захватчиками странах усилилось движение Сопротивления. Сталинград привел к тому, что Япония и Турция, готовые напасть на Советский Союз, отказались от своих намерений. В конце 1942 г. японское правительство в ответ на настойчивые приглашения из Берлина напасть на советский Дальний Восток ответило: «Японское правительство… прекрасно понимает желание своего союзника — Германии, чтобы Япония также вступила в войну против России. Однако ввиду сложившейся в настоящее время обстановки японское правительство в войну вступить не может». Победа под Сталинградом внесла разброд и шатания в лагерь агрессоров.

Г итлеровские войска продолжали вести упорные бои против Советской Армии, однако яростное сопротивление объяснялось не только послушанием букве и духу приказов фюрера. Некоторые германские командующие уже тогда руководствовались не только воинской дисциплиной. Фельдмаршал Паулюс, плененный в Сталинграде с остатками 6-й армии, позднее отмечал: «Я надеялся путем длительного упорного сопротивления под Сталинградом послужить как раз интересам немецкого народа, так как мне казалось, что поражение на Восточном фронте заградит всякий политический выход. Революционная мысль — сознательно способствовать поражению с тем, чтобы отстранить Гитлера и нацистов как препятствие на пути к окончанию войны, в то время совершенно не приходила мне в голову». Однако небольшая часть представителей правящих кругов Германии, предвидя разгром, становится на путь поисков выхода из создавшегося положения. После Сталинграда в Германии возникает заговор с целью устранить Гитлера как предварительное условие для достижения соглашения с западными державами против Советского Союза. Во главе заговорщиков встали бывший начальник генерального штаба Бек и бывший бургомистр Лейпцига Герделер. 13 марта 1943 г., во время посещения Гитлером фронтового штаба фельдмаршала Клюге, группа офицеров подбросила в самолет Гитлера бомбу замедленного действия, однако она не сработала.

После разгрома германских армий под Сталинградом победа над фашистскими агрессорами стала неизбежной. Это осознали в Вашингтоне и Лондоне. Если триумф советского оружия вызвал волну симпатий и благодарности Советскому Союзу в народных массах всего мира, то реакционеров обуревали противоположные чувства. По мнению «экспертов по русским делам» в США и Англии, в этой победе таилась «новая опасность». Профессиональный английский разведчик Брюс Локкарт, весьма влиятельный в политических кругах своей страны, пояснял: «Эта опасность заключалась в том, что если два месяца тому назад английское и американское правительства считали, что России потребуется большая союзническая помощь во время и после установления мира, так как, хотя Россия и явится основным орудием победы, она окажется серьезно ослабленной, то сейчас по крайней мере существует возможность для нее выиграть войну без нас и без необходимости нашей помощи вообще». Хотя вопрос о том, насколько война истощит силы Советского Союза, пока оставался открытым, ответ на него в дальнейшем в значительной степени зависел от последовательности самих западных союзников в стратегии непрямых действий.

В Лондоне и Вашингтоне вынашивали далеко идущие антисоветские замыслы. В сентябре 1949 г. Г. Макмиллан огласил выдержки из меморандума У. Черчилля, разосланного членам британского кабинета в октябре 1942 г. «Все мои помыслы, — указывал У.Черчилль, — направлены прежде всего к Европе — прародительнице современных наций и цивилизации. Произойдет чудовищная катастрофа, если русское варварство поглотит культуру и независимость древних государств Европы. Хотя сейчас трудно говорить об этом, я верю, что европейская семья наций сумеет действовать единым фронтом, как единое целое, под руководством европейского совета. Я обращаю свой взор к созданию единой Европы». В 1942 г. в качестве первого шага к созданию Дунайско-Балканской федерации был подписан союз между находившимися в Лондоне эмигрантскими греческим и югославским правительствами.