Сшитое лицо

Лючю и Бэркэ занимались приготовлением буьурука, одной из разновидностей приготовления сымы – варёной рыбы. В очередной раз, поймав на озере, на корчагу гольянов, они варили их и вываливали на сетку. Дождавшись когда весь суп стечёт с рыбы, оставшуюся рыбную кашу сливали в грубо сколоченный, деревянный ящик. Наполнив его, клали сверху груз, от давления которого вся жидкость вытекала, и в ящике оставалась разваренная рыбная масса. Ее оставляли на запас, на зиму.

– Никакая речная рыба, не сравниться с озерной, для настоящего Саха, – все нахваливал варево, довольный Лючю. Бэркэ, узнавая с интересом все новое, охотно помогал ему. Был тихий осенний вечер, легкий, почти прозрачный дым от разожженных здесь и там дымокуров из конского навоза, окутывал строения. Бэркэ, возвратившись с очередной заготовки рыбы, привязал к коновязи своего коня. Вдруг, с забившимся от волнения сердцем, он увидел пришедшую Айыыну. Ему показалось, что лицо её выражало тревогу и озабоченность. Она была бледна и собрана. Встретившись у изгороди, они смущенно улыбнулись друг другу.

– Тебе лучше? Стала гулять на воздухе? – заботливо спросил Бэркэ.

– Да, лучше. Как ты? Я смотрю, уже научился ездить?

– Немного… Он почти слушается меня.

Айыына подойдя к жеребцу, погладила его.

Они замолчали, и Бэркэ, глядя на стоящую перед ним девушку, с волнением догадался, что та хочет сказать ему что-то важное. Напрягшаяся Айыына, словно решившись, посмотрела ему в глаза и тихо спросила:

– Бэркэ… Тогда в пещере… Ты начал говорить… Но нам не дали закончить.

– Да, – внутренне собрался Бэркэ.

– Что ты хотел сказать тогда?

Бэркэ охватило волнение, он лихорадочно попытался подобрать слова, но они вновь не складывались.

– Я… Я хотел сказать… Что ты… Что я…

– Да… Говори…

– Я хотел сказать тебе, что я…

Волнение охватило Бэркэ и передалось Айыыне, они встретились взглядом.

– А-а, вот вы где?! – раздался веселый голос Долгоона. – А я тебя обыскался, Айыына. Приехал мой отец. Нам надо обсудить с тобой и с нашими родителями некоторые вопросы. Пойдём скорей, он хочет тебя увидеть.

Долгоон по-приятельски положил свои руки на плечи Бэркэ и Айыыны и обратился к замолчавшему и покрасневшему от досады Бэркэ.

– Хайя, Бэркэ? Как конь? Вижу, ты уже вовсю ездишь! – затараторил он, – Как и говорил, коня я выбрал тебе покладистого. Он слушается тебя? Будь с ним строже! Покажи ему, что ты хозяин. Кони, они такие: если не приструнишь, они будут показывать характер.

Бэркэ и Айыына мельком переглянулись. Досада промелькнула в глазах обоих, от недосказанных слов. Долгоон, без конца тараторя, увёл за собой погрустневшую девушку.

Вечером Бэркэ наблюдал, как люди отца Долгоона загоняют пригнанных ими многочисленных рогатых коров и лохматых лошадей в загоны для животных. Подъехавший на гнедой кобыле Лючю, вытирая пот, сказал Бэркэ:

– Да, повезло Айыыне с новыми родственниками! Богатое приданое они пригнали. А сколько подарков привезли! Шкуры, посуду, еду! Богатый жених достался дочке Октая. Айыына не будет знать невзгод и недостатка. Заживут счастливой жизнью! Мысли потерянного Бэркэ смешались. Он украдкой посмотрел на морщинистое лицо Лючю. Любил ли он кого-нибудь? Праздновал ли свою свадьбу?

Бэркэ издали наблюдал за домочадцами Октая и слышал их разговоры о предстоящей свадьбе. Все они сводились к тому, что это будет удачный брак. Проведя весь день в раздумьях, он принял решение уехать следующим утром. Сон не шёл, и он уснул только далеко за полночь. Проснувшись и наблюдая за ежедневными хлопотами лагеря, он искал повод, чтобы увидеться с Айыыной, но все не находил его. Подойти к ней и попрощаться наедине, никак не получалось – она всё время была в окружении людей. В задумчивости, он заседлал коня, решив совершить очередную конную прогулку, поехал на ближайшее озеро. Сидя на берегу и думая о предстоящем дне, он мысленно убеждал себя, что надо просто взять и уехать! Это будет правильным и логичным решением. Но вторая половина его натуры поселила в нем назойливую мысль, что он что-то делает не так. И эта мысль не давала ему покоя. Желая встречи, он одновременно боялся её. Что он скажет? Бэркэ понимал, что должен сказать девушке какие-то нужные слова, но, не умея выражать свои чувства, сердился на себя. Она нравится ему. Очень. Какое это странное чувство. Разглядев в воде своё отражение, лицо с протянувшимся наискосок уродующим его рубцом, он вдруг помрачнел и с силой ударил по ней. Рябь от волн ещё более исказила его отражение. Решительно поднявшись, и вскочив на коня, ускорил его и поскакал к становищу. Надо попрощаться и уехать! Он лишний среди этих людей. Ничего его с ними не связывает. Это просто несбыточные грезы мутят его душу.

* * *