СССР-Иран: Азербайджанский кризис и начало холодной войны (1941-1946 гг.)

Когда в 1978–1979 годах в Иране развернулась Исламская революция, выяснилось, что партия «Туде» этого абсолютно не ожидала и потому не была готова к такому повороту событий. Склоки и взаимные претензии между руководителями партии, центральный комитет которой располагался в г. Лейпциге (ГДР), удалось затушить только вмешательством ЦК КПСС. По рекомендации заведующего международным отделом ЦК КПСС В. Загладина секретарь ЦК ИНП Н. Киянури 6 января 1979 года прибыл в Баку, чтобы заручиться поддержкой руководства Советского Азербайджана и лидеров АДП в борьбе за пост генерального секретаря своей партии. В тот же день он обсудил с кандидатом в члены Политбюро ЦК КПСС Г. Алиевым положение в Иране и разброд мнений внутри партии «Туде». На первом этапе революции Н. Киянури отдавал предпочтение объединению тудеистов с Хомейни против шаха и США. ЦК КПСС поддерживал эту идею. На переговорах в Баку руководству АДП было рекомендовано на предстоящем пленуме ЦК ИНП поддержать кандидатуру Н. Киянури[1056].

Советское руководство также поначалу считало, что для борьбы с шахским режимом и американским влиянием тудеисты должны сотрудничать с Хомейни, а все происходящее у южного соседа на руку СССР: «В настоящее время в Иране нет более популярного человека, чем Хомейни. Ему верят, с его портретом люди идут на смерть. Надо же понимать, что он борется не только против трона, но и против присутствия в стране американцев»[1057].

Н. Киянури и его единомышленники полагали, что у Хомейни и в мыслях нет стать президентом, он останется духовным лидером, и в то же время надеялись, что он улучшит отношения с СССР. За несколько дней до прибытия Хомейни в Иран Киянури заявлял: «В целом Хомейни не ставит СССР на одну доску с США. Известно, что аятолла Талабани, аятолла Гоми и другие религиозные деятели очень конкретно высказались о Советском Союзе. Гоми, например, недавно заявил: «СССР в течение длительного времени не сделал Ирану ничего плохого. Мы считаем Советский Союз потенциальным союзником в борьбе с шахом»[1058].

13 января, через неделю после бакинского вояжа Киянури, на заседании исполкома ЦК ИНП в Лейпциге по предложению председателя ЦК АДП Гулам Яхьи Данешьяна Н. Киянури был избран первым секретарем партии «Туде». XVI пленум ЦК ИНП, прошедший при активном участии советского посла в ГДР Абрасимова, завершил организационные вопросы 27–28 февраля 1979 года и утвердил Н. Киянури на этом посту[1059]. Пленум постановил обратиться к Хомейни, Базаргани и Санджабия с просьбой разрешить деятельность партии «Туде» в Иране. Дальнейший ход событий показал иллюзорность и даже абсурдность не только идеи сотрудничества с Хомейни, но и политической позиции ИНП в целом.

Спустя несколько месяцев после иранской февральской революции пришлось признать, что идеи «Туде» себя не оправдали. В июне и октябре 1979 года заведующий сектором международного отдела ЦК КПСС Н.Н. Симоненко, первый секретарь ЦК АДП А. Лахруди, секретари ЦК ИНП А. Ибрагими, Г. Сафари, встретившись в Москве, пришли к выводу: «Народная партия Ирана «Туде» в результате осуществляемой политики безоговорочной поддержки Хомейни попала в положение самоизоляции. От нее отвернулись практически все левые и демократические организации, ныне подвергающие «Туде» резкой критике. Религиозные лидеры, со своей стороны, полностью игнорируют «Туде» и, несмотря на неоднократные попытки Киянури связаться с ними, отвергают какие-либо контакты с ним»[1060]. На этой же встрече Н. Симоненко посоветовал А. Лахруди приостановить процесс обращений в генконсульство Ирана с просьбами вернуться на родину. Симоненко констатировал: «По всему видно, что массовой репатриации в Иран не будет»[1061]. К тому же в те дни многие оценивали режим правления Хомейни как временный, а значит, возвращение эмигрантов в страну как бы просто отсрочивается.