СССР: вернуться в детство?.. (СИ)

К четвёртому ноября пришёл ещё один перевод – персонально мне, на двадцать три рубля, и я поняла, что папину статью тоже взяли. Как я скакала! Вот бы ещё ему авторский номер до дня рождения принесли, среди родственников и знакомых прям фурор будет.

Между прочим, и наша книжечка на четырёх соавторов была окончательно готова, и теперь мне срочно нужно было переговорить с папой. Вот срочно, срочняк, прям распирало меня. В отсутствие всякой иной связи я не придумала ничего лучше, чем послать отцу... нет, не письмо. Лучше. Телеграмму!

Я ИДУ НА ТЕЛЕГРАФ. СТРОГО ПО ЛЕНИНУ

Телеграф находился в том же здании что и почта, с другого входа. Внутри всё как-то было ещё более архаичное, чем в почтовом отделении, хотя казалось бы – куда уж. Одни перьевые ручки с чернильницами поразили меня до глубины души. Чернилами писать? Серьёзно? Хорошо, что я с собой шариковую взяла, как чувствовала. Иначе был бы мне урок каллиграфии, мдэ.

На столе, напоминавшем массивную шестиугольную тумбу, стоял плексиглазовый сортовичок, в котором лежали пустые сероватые бланки телеграмм. Сидеть полагалось на стульях, у которых сиденья откидывались, как в театре, только были они жёсткими, видимо, чтобы пришедшие люди чётко осознавали всю суровость жизни. Я решила, что и без стула обойдусь – тем более, стол был достаточно высокий, как раз мне стоя писа́ть.

Я заполнила адрес, получилось шесть слов: город, улица, дом, номер, квартира, номер.

Дальше текст.

«Папа поздравляю...

Я задумалась. Я хотела написать «поздравляю с днём рождения», но так никто не писал. Все экономили на букве «с» – это ж целое слово! Ни разу не видела телеграммы, где было бы написано «с днём рождения», и если я напишу без пропуска, очень подозрительно будет выглядеть.

Значит, «... поздравляю днём рождения».

Я снова остановилась. День рождения у папы седьмого. А телеграмму принесут максимум завтра. Заранее поздравлять не принято... Я тяжко вздохнула и порвала бланк, кинула в мусорку с кучкой подобных обрывков. Так. Снова адрес. «Папа приходи срочно Оля» Без точек и запятых обойдёмся, всё лишние денежки. И наш адрес, это уж без оплаты.

Всё. Надеюсь, меня в КГБ не будут приглашать. А то был у нас эпизод. Одна из тёть-Нининых сестёр уезжала в отпуск на юга. Билет в кармане – и тут у неё на даче кот сбежал! Пошёл по кошкам. Двое суток она по всем окрестным садоводствам его металась искала (дело, на мой взгляд, бесполезное) – не нашла. А сын её, взрослый, должен был опять-же из студотряда приехать через пару дней после её отъезда. И вот изнервничавшаяся женщина не придумала ничего лучше, чем по приезде на море сразу побежать на почту и отправить сыну телеграмму. Срочную!

«Найди и накорми кота»

Ну, чисто шифровка.

Я помню, как тётя Нина рассказывала, хохотала. Парня, однако же, вызвали в отдел, объясниться. Кончилось ничем, всё же там не совсем дураки сидят. Точнее, совсем не дураки.

Я встала в коротенькую очередь из двух человек. Женщина-приёмщица работала довольно быстро.

– Скажите, как долго будет идти телеграмма? – спросила я у неё, добравшись до заветного окошечка подачи.

– Обычная – двенадцать часов, – специальным немного гнусавым голосом для мелких служащих ответила мне тётя. – Срочная – три часа. Молния – сорок минут.

Я прикинула. В молнии смысла нет. Папа, поди, на работе ещё. А вот через три часа он как раз придёт.

– Давайте срочную.

– Пять копеек слово, – предупредила меня приёмщица.

– А если обычная?

– Три.

– Нет, срочную давайте, – я протянула бланк.

– На обычном бланке или на поздравительном?

– На обычном.

– Пятьдесят копеек.

Я выложила на блюдечко в окошке две монетки по двадцать копеек и один десято́к. Приёмщица поставила на бланке какие-то свои метки и протянула бланк в маленькое окошко позади себя:

– На-адь! Срочная!

Из окошка высунулась рука, и бланк мой исчез в соседней комнатушке.

Пойду домой, ждать.

НАШ ПАРОВОЗ...

Папа примчался в девять вечера. Приехал с работы – а его сразу телеграммой обрадовали.

– Ну, ты меня напугала! – он подхватил меня на руки. – Я уж решил: случилось что.

– Если бы со мной что случилось, я бы не смогла подписаться, – резонно возразила я. – Зато теперь мы знаем цену связи. Пятьдесят копеек. В следующий раз я буду просто писать: «Оля», это значит «срочно приходи», запомнишь?

– Конечно!

– Ну вот, пятнадцать копеек экономия. Погоди, я сейчас переоденусь быстренько, и пойдём, во дворе поговорим.

– Вечер уже, куда пошли-то? – проворчала бабушка.

– Мы ненадолго, – я всунула ноги с синие войлочные сапожки, которые все называли «прощай, молодость!» и пошагала вниз по лестнице.

На улице было уже совсем темно, но довольно тепло, совсем не по-ноябрьски. Градусов пять, наверное. Минус, естественно.

– Значит так, пап. Книжку я дооформила, получилась она небольшая, но очень информативная. Прям идеальная книжка для вожатого или учителя. Для тренеров в меньшей степени, и в основном благодаря твоим вставкам. Но полезная всё равно!

– Отлично! – подбодрил меня папа.